Гольдфарб и Раундбуш радостно взвизгнули.

Гольдфарб объяснил:

— Это должен быть полковник Хиппл. Мы оба считали, что он расстался с жизнью, когда ящеры навалились на Брантингторп. И это первая весть о том, что он жив.

— А, неплохое шоу, — сказал Мэзер. Он пощелкал пальцами и указал на Гольдфарба. — Я чуть не забыл кое-что сообщить вам. — Он, казалось, рассердился на себя: ему ничего забывать не полагалось. — Вы ведь кузен этому парню Мойше Русецки, не так ли? — Не ожидая кивка пораженного Гольдфарба, он продолжил: — Да, конечно, это вы. Я должен поставить вас в известность, что не так давно я посадил его с семьей на пароход, идущий в Палестину, по приказу начальства.

— В самом деле? — бесцветным голосом спросил Гольдфарб. — Благодарю вас, сэр, за то, что вы рассказали. Другое дело… — Он покачал головой. — Я вывез его из Польши, чтобы ящеры не смогли совершить над ним самое худшее, и теперь он снова в стране, которую они захватили. Вы что-нибудь получали от него, после того как он прибыл туда?

— Боюсь, что нет, — ответил Мэзер. — Я даже не слышал, добрался ли он туда вообще. Вы же знаете, как сейчас с безопасностью. — Он казался несколько смущенным. — Наверное, мне не следовало говорить вам, но ведь кровь все же гуще воды, так?

— Да. — Гольдфарб закусил губу. — Полагаю, что все же лучше знать.

Он не был уверен в том, что хотел этим сказать. Он почувствовал себя беспомощным. Но ведь Мэзер вполне мог принести весть, что, например, Мойше, Ривка и Рейвен погибли во время воздушного налета ящеров на Лондон. Но здесь все же оставалась надежда. Уцепившись за нее, он сказал:

— Что ж, у нас не из чего особенно выбирать. Мы можем только надеяться, правда?

— Вы совершенно правы, — сказал Мэзер, и Гольдфарб понял, что произвел приятное впечатление. — Единственный способ не сойти с ума — продолжать дело.

«Как это по-британски», — подумал Гольдфарб, с печалью и восхищением одновременно.

— Посмотрим, что знает Мцеппс о радарах и что он сможет рассказать об установках, которые мы захватили у его товарищей.

Еще до окончания работы в первый день общения с ящером он узнал больше, чем за несколько месяцев терпеливой — а иногда и не очень — деятельности методом проб и ошибок. Мцеппс дал ему ключ к системе цветной кодировки, которую ящеры использовали для обозначения деталей и проводов, гораздо более сложной и информативной, чем та, к которой привык Гольдфарб. Ящер показал себя и искусным техником, продемонстрировав специалисту королевских ВВС с десяток быстрых приемов, с помощью которых сборка, разборка и отыскание неисправностей в блоках радара выполнялись легче.