— Мне жаль его, — грустно сказал Юрий. — Воин не должен погибать от руки тех, кого он защищал, только потому, что в мирной жизни его посчитали опасным.

— Ты добрый и глупый, Счастливчик. Но это даже хорошо. Должен же кто-то быть добрым, уметь прощать и терпеть. Иначе все мы станем Электронными Отмычками. — Девушка прижалась к его щеке своими губами.

— О, Ника, любимая моя… — короткие волосатые пальцы Лазарева легли на нежные запястья девушки, заскользили вверх, лаская ее плечи и грудь.

— Нет… — Управительница Жизни оттолкнула его и упала в кресло, сотрясаясь от рыданий. — Неужели ты хочешь взять меня сейчас, когда мое тело еще помнит его поцелуи, меня, испачканную спермой и слюной чужого человека, которому я отдавалась.

Генерал закрыл лицо руками.

— Я буду твоей, милый мой, когда снова почувствую себя чистой. Тогда у нас будет свадьба с цветами, улыбками, поздравлениями, подвенечным белым платьем и фатой в шесть метров, как у настоящей принцессы. И тогда я смогу любить тебя, как не любила никогда до и никогда после тебя. А сейчас уходи, слабым голосом попросила она. — Не нужно видеть меня такой.

— Я подожду, Ника. Столько, сколько ты скажешь. Я всегда любил тебя. Лазарев поднялся.

— Если хочешь, — девушка улыбнулась сквозь слезы, — можешь называть меня своей невестой.

— До свидания, маленькая. Невеста моя, — Юрий бросил нежный прощальный взгляд и вышел.

Джек отдыхал. Никто не дергал его повестками, никто не шипел вслед в душных приемных. Он много спал, медитировал, восстанавливая психическую энергию, вечерами сидел за расчетами, улыбаясь тому, что стояло за причудливой вязью семиполярной математики.

Он продолжал свои светские маневры, закрепляя свой успех. Капитан даже начал играть на бирже, но ощутил все то же противодействие со стороны. Но, поскольку противник был неискушен в финансах, не мог видеть даже на ход вперед, ответные действия носили грубый и топорный характер, от которых всю компьютерную систему взаиморасчетов из-за команд отмены лихорадило так, что она приближалась к предколлапсному состоянию.

Эндфилд же, обладая значительным свободным капиталом, мог работать под мизерные проценты и получать значительную прибыль. Его оппонент даже утроил мощность серверов Сети, чтобы переделки «задним числом» не так били по остальным. Капитан все же понимал, что для его деятельности нужна солидная «крыша».

Его как-то свели с президентом фонда помощи ветеранам — организации с льготным налогообложением, через которую все высшие чиновники и мафиози отмывали свои деньги. Эндфилд сделал солидный взнос и поучаствовал в паре заседаний совета фонда в некоей неопределенной роли.