Эфир заполнился бешеной руганью. Сама собой поднялась стрельба. Черный «Мотылек», словно издеваясь над кораблями охраны, стал возникать и исчезать, показываясь на встречных и пересекающихся курсах, заставляя штурмовики шарахаться и поливать лучами пустое пространство. На поверхности, в густонаселенных городских кварталах, вспухли огненные шары взрывов. Несколько машин, включая «Альбатрос» с новобрачными, получили прямые попадания от неуправляемой, хаотической пальбы. Один из «Стрижей» загорелся и стал падать.

На транспорте, увозившем Нику, перегрузка сожгла генераторы поля. Вдруг сами собой открылись люки, заполнив салон ревом рассекаемой атмосферы и морозным, разреженным воздухом высоты. Автоматика, пилот даже не успел среагировать, повела корабль на снижение, спасая людей на борту от мучительной смерти из-за недостатка кислорода. Боевые гравилеты охранения выделывали немыслимые виражи, шарахаясь от флюктуации электрического поля взбаламученной спутными струями стратосферы, принимая их за работу защитных генераторов невидимой машины, не сразу это заметили.

«Альбатрос» оказался в одиночестве, с распластанным в противоперегрузочных креслах экипажем, жадно втягивающим кислород через аварийные маски. Вдруг сверху раздался металлический скрежет, и машина резко нырнула вниз, будто огромная масса навалилась на ее фюзеляж, придавливая корабль к земле.

Оторвав от процессоров липкие нити лучей действия, наведенные сенситивами группы поддержки, Капитан установил контроль над транспортом. Он ждал, когда скорость машин снизится до приемлемых значений, чтобы можно было безопасно перебраться с борта на борт, не рискуя быть выдутым бешеными турбулентными вихрями с верхней палубы тяжелого корабля.

Капитан стоял около люка, готовый спуститься по веревке в распахнутое нутро громадной машины под ним, управляя «Мотыльком» и контролируя «Альбатрос», наблюдая, как струи воздушных потоков из турбулентных становятся ламинарными. Несмотря на то что он почти весь был занят хитросплетениями кодов, сигналов и команд, какая-то часть его разума, будто заклинание, повторяла: «Еще немного, еще немного», — уговаривая капризную судьбу выполнить задуманное. Глядя на вырастающий внизу корпус транспорта, Эндфилд чувствовал, как темная сила, подобная той, что, как щепку, отшвырнула от компьютеров крейсера сознание Джека в подземелье, копит мощь для того, чтобы вмешаться.

По команде Капитана стали открываться огромные прозрачные фонари третьей, прогулочной палубы. Джек отправил гравилеты в крутое пике, затем вывел машины у самой поверхности, еще раз придавив пятикратной перегрузкой людей в «Альбатросе», и уже собрался перепрыгнуть на борт, как вдруг его невидимые противники нанесли ответный удар. Искрящаяся субстанция окутала машину, повреждая активированные контуры управления, грубо и жестко отшвырнула сознание Эндфилда от процессоров чужой машины.