– Нет, почему же…

– Задавай лучше свои вопросы, – жестко отрезал Ю-махо, – и я постараюсь на них ответить.

Дар неуверенно поскреб когтем край головного шлема.

– Ваши города были разграблены?

– Еще как! Они унесли все, до чего смогли добраться. Только те, кто слишком сильно искал, залезли в подземелья, из которых не смогли выбраться.

Мрачная улыбка осветила его черты.

– Их кости до сих пор украшают пещеры этих гор. С нетронутыми латнирами.

– Враги унесли всю зельду?

Вместо ответа Ю-махо только шире улыбнулся, сузив глаза до щелочек.

– А что стало с Цараккланами ваших городов?

– Ты имеешь в виду, выжила ли моя цнбр? – Старик кольнул его острым взглядом.

– И то и другое.

– Города пали и были захвачены. Цараккланы разбиты. Атсинбирг выжжена кислым огнем до корней. Корни отмерли…

– И твой корень умер?

– Я этого не сказал! – Ю-махо одарил Дара яростным взглядом. – Напротив, сегодня мы говорили о том, как моя цнбр помогает тебе! Чужаки уничтожили все, до чего смогли дотянуться их грязные когти. Но очень многое они даже не представляли, где искать. Горы – не равнина. Горы созданы, чтобы прятать.

– Спрятали ли эти горы ваших детей и женщин?

Старик медленно вздохнул и с тоской посмотрел на далекие вершины. Было похоже, что он размышляет, стоит ли отвечать.

– Я могу сказать, что да, – шепнул он. – Горы укрыли очень многих. Но это ничего не дало.

– Почему?

– Враги боялись нас слишком сильно. Они не хотели оставлять никаких надежд на возражение ю'Линнора. А тангры… Тангры должны есть, чтобы жить. Они не могут питаться землей, как цнбр. Они должны есть еду. Но чужаки не уходили, они провели здесь годы. Там, – он указал рукой вниз, в занесенные снегом запущенные поля каньона, – стоял лагерем один из элитаров б'Рвана. Они уничтожали любые найденные посевы и тех, кого находили сеющими. Ю'Линнор умирал очень долго. Тангр за тангром, семья за семьей… Я – последний, кто еще жив. Но я – махо клана!