– Земля! – орёт Лубенчиков.

Вижу.

Тёмная, неясная полоса вырастает из дымки.

Спустя минут пять, я различаю мыс. Надо обойти, скрыться за его изгибом… Я прибавляю хода. А волны и ветер будто звереют, чуя ускользяющую добычу.

Скорлупка грависа идёт между валами. Несерьёзная человеческая поделка…

Я смотрю на индикатор энергоэлементов. Сейчас они работают на пределе. Зелёный столбик – всё короче… Красная метка всё ближе… Сначала вырубится защитное поле. А потом…

Какая разница, что будет потом?

Главное, нас не будет…

Руки болят. Спина, как чугунная.

Но очертания берега, ещё туманные, приближаются с каждой минутой…

– Вот фигня… – бормочет Васька.

Земля уже рядом. Меньше километра. А толку?

Вправо и влево тянутся отвестные скалы. Кипящие буруны у их подножия… Нас разобьёт о камни. Даже если уцелеем после первого удара – без разницы. Гравис не вертолёт, ему не подняться круто вверх…

Бинк что-то орёт и машет рукой. Его «стрекоза» вырывается вперёд.

Мы движемся за ним.

Берег однообразен. Чёрт бы побрал эти живописные каменные обрывы! Зелёный столбик индикатора – у красной метки. В багажнике ещё два энергоэлемента… Но нас это не спасёт.

– Он что спятил? – вдруг орёт Васька.

Я тоже понял.

Гравис Бинка несётся к земле. Прямо навстречу пенистым бурунам…