– Говорю, сенаторы – тоже люди!

Мы шли почти у самой кромки прибоя. Там, где берег вздымался утёсами, карабкались выше. Но в общем, идти было легко.

Жаль, окружность острова – не меньше тридцати километров. До темноты можем не успеть.

– Слушай, а ты хоть знаешь, как этот Тэй-Гор выглядит? – спросил Васька, перепрыгивая с камня на камень.

– Нет, – честно ответил я, – Но это не так важно. Обыкновенный двухсотлетний старец. Отдыхает у крылечка и пьёт чай. Врядли он выбирается куда-то дальше крыльца…

– Двести лет! Блин, столько не живут!

– Это у нас не живут. С нашей пенсией. А здесь…

– Не отвлекайтесь! – противный голос из браслета, – Что нибудь нашли?

– Пока ничего! – буркнул Лубенчиков и вырубил связь.

Впереди – неширокая, мелкая река.

– Пить охота, – вздохнул Васька и склонился над мутноватым потоком. Зачерпнул:

– Фу… Грязь.

– Смотри! – толкнул я его, – Человек!

– Где?

– Там! – я не ждал, пока он заметит. Я уже мчался вдоль реки.

А незнакомец и не собирался исчезать. Он будто не видел нас. Спокойно делал своё дело – освобождал русло от камней. Вероятно, часть берега недавно обвалилась и едва не перекрыла течение.

Я остановился. За спиной – торопливые шаги Лубенчикова.

– Привет, дедуля! – вежливо поздоровался Васька.

И тот наконец поднял глаза. Маленький щуплый хоббит с почти белой шерстью на плечах и груди. И совершенно седой головой.