Впрочем, Богдана не просто оставили, а дали возможность выкупаться с дороги и накрыли стол, за которым прислуживали весьма аппетитные женщины в накидках, сквозь которые много удавалось рассмотреть. Откуда-то звучала протяжная восточная музыка.

«Наверное, и в этой жизни можно найти много интересного, если только иметь свободу, – подумал Богдан. – Выберусь, бог даст, попробую сюда наведаться, загримировавшись. А пока у меня одна задача, вот только как её выполнить?..»

Он задумчиво жевал вкусное вяленое мясо со специями, похожий на знакомый лаваш хлеб и фрукты, запивая всё это вином, которое при желании здесь разбавляли водой. Всё-таки, как ему быть? Попытаться бежать и вернуться к оставленному в расщелине лучемёту и припрятанным пожиткам или же пуститься в авантюру, замышляемую шейхом аль-Хасимом? По дороге в Дамаскус у него не было ни единого шанса совершить побег, но, может быть, после того, как он в течение длительного времени демонстрировал покорность, бдительность стражей ослабнет?

Первый вариант сулил свободу – но только если Богдан сумеет добраться до своего оружия раньше, чем его схватят. Он был плохим наездником, поэтому любой воин из свиты халифа имел над ним огромное преимущество. Кроме того, при самом лучшем раскладе добираться до берега Желтой реки придётся те же четыре дня – столько, сколько ушло на дорогу оттуда.

Но юноша вообще не был уверен, что легко найдёт обратный путь, где он так глупо попался в плен. Значит, можно просто заблудиться – и тогда рано или поздно его схватят.

Второй вариант означал путь по территории Китайского царства и, возможно, схватки с отрядами императора местной Поднебесной, а Богдан практически не владеет холодным оружием. Но с другой стороны, халиф возьмёт с собой какое-то число своих людей и будет оберегать своего ценного пленника-партнёра, так что шансы есть.

В конце концов, после трезвых размышлений Богдан решил поступить почти как в известном анекдоте: не противиться неизбежному, а расслабиться и получить максимум удовольствия. При подобном течении дел ему остаётся лишь ждать попадания во дворец – вот там и придётся проявить всю изворотливость, чтобы освободиться от «опеки» халифа, которому, заполучи он власть во дворце, Богдан вряд ли будет нужен.

При этом Богдан понимал, что вряд ли шейх отправится в путь очень скоро. Подобная экспедиция требовала, во-первых, тщательной подготовки. Во-вторых, не следовало уезжать вскоре после возвращения в столицу: аль-Хасим не станет вызывать подозрений своим скорым отъездом – ведь многие догадаются, что это как-то связано со странным человеком, привезённым шейхом, и, возможно, халиф пошлёт кого-то проследить за своим придворным. Богдана же намного больше устраивал вариант зависимости от своего нынешнего «хозяина», чем от халифа, располагавшего куда большими силами и не нуждавшегося в скрытности для того, чтобы заставить Богдана привести его к сокровищам дворца, если, не приведи господи, здешний правитель узнает правду.