– А почему потом не выкрали оружие и не пустили себе пулю в лоб? – высокомерия в голосе у девчушки прибавилось больше прежнего.

– Потому что верую в Бога и пуританин. А самоубийство – смертный грех, – коротко разъяснил ей собственную жизненную позицию Сэм.

– Бога нет, – безапелляционно заявила ему лейтенант Капитонова.

– Это как сказать. К тому же право на религиозные убеждения – один из основополагающих принципов свободного общества, разве нет?

– У нас все попы – на стройках социализма, – гордо заявила ему русская вредина.

– А у нас там, где им и надлежит быть – среди вверенной им паствы. Впрочем, многие не брезгуют и ручным трудом, – в свою очередь с долей надменного юмора ответил Сэм.

– Вы не настоящий пролетарий, раз ходите в церковь, – уже обиженно сообщила ему девушка. И взглянула косо, из-под нахмуренных бровей.

– Я вообще никакой не пролетарий. Я лакейский сын. А потом студент университета. А еще позже младший ассистент и очень неудачливый изобретатель.

– А-а! – протянула девчушка не то разочарованно, не то с осуждением. Но тут же чисто по-женски заинтересовалась: – И что вы изобрели?

Но Сэм не успел ответить на ее вопрос. Они как раз очутились посередине грота, и Сэм наводил носовой прожектор в поисках пристани. Однако то, что зрительно попадало в широкую световую полосу, насторожило его. Сэм заглушил мотор, медленно стал разворачивать прожектор в пространстве. Увиденное потрясло его, хотя мало ли выпало на его долю всяческих переживаний за последние несколько дней?

– Господи! Медведь, что это такое?.. Ах, да… Детка, посмотри, я вижу то, что вижу? – он достаточно фамильярно обратился к русской Матильде, но девушка тоже встревожилась и пропустила «детку» мимо ушей. Сэм пошарил рукой по дну катера. Кинул Марвитцу рюкзак: – Ну-ка, поскорее. Она не станет смотреть. Да и не до твоих штанов сейчас… Герхард, хватит дуться, лучше взгляни!

Марвитц, прыгнув в воду, обернулся, а уже секунды спустя, мокрый и фыркающий, спешно одевался на корме. Сэм тем временем отцепил брезент и, перегнувшись через борт, озирался по сторонам. Грот в окрестностях «драконьей норы» выглядел совсем не так, как обычно. Повсюду плавали многочисленные обломки и лохмотья, да еще раскрошенные каменные глыбы возле входа в пещеру, выброшенные давно, при первом взрыве, теперь громоздились друг на дружку, опаленные до радужных цветов. А уже на камнях Сэм ясно различил жалкий черный каркас растерзанных до невероятия мотосаней.

– Что, черт возьми, здесь произошло? – выкрикнул он в пустоту.

– Надо бы поближе подойти и поглядеть, – предложил с кормы Марвитц.