– Радостные слова! Я… неужели я сегодня… мыть прическа?! – Глаза Ильзы радостно вспыхнули.
– А вот это вряд ли. В нашем номере люкс не будет горячей воды. И холодной воды тоже не будет. Удобства тут для всех в одном месте – в конце коридора. Знает ли принцесса Лихтенштейнская, что такое «в конце коридора»?
Ильза отрицательно повела головой.
– Не знаешь? Тогда объясняю. Максимум, что можно при удобствах в конце коридора, – это умыть лицо под краном. Никакого душа там и в помине нет. Не забывайте, друзья, что мы в Зоне. И нормальная вода здесь продается по цене этого вот пива. – Я потряс своей кружкой, на дне которой еще кое-что плескалось.
– Сказать честно, я… в этом кафе… начать забывать, что мы на этот… Зона! – призналась Ильза. – Из-за того… что тут есть… уют. И из-за этот… шампанский!
– Затем же и пьем, милая. Чтобы обо всем забывать, – сказал я, приобнимая Ильзу за плечи. Мне было приятно, что она оценила купленное специально для нее шампанское. Правда, поглядев на агрессивно насупленного Ивана, я быстро отстранился. Чтобы не усугублять. – Настоятельно советую всем делать вид, что нам с вами никакой комнаты не досталось. И обращаю ваше внимание на то, что половина из выпивающих в этом зале здесь же и лягут спать.
– Как так? – не поняла Ильза.
– Да вот так. Столы отодвинут к стене. Поставят один на другой. Сверху закинут стулья. Бросят свои спальники на пол. И спаточки!
– Понятно… Они спать на пол… – угрюмо резюмировала Ильза. – И эта женщина? – Она указала на американскую туристку, что с ожесточением заманивала престарелого кавалера в свою феминистскую секту.
– А эта женщина – так вообще наверняка! Из принципа! – заверил ее я. – В общем, мне пришлось выказать дьявольскую изворотливость, чтобы добыть для нас эту комнату. Бармен уступил нам свою собственную. Потому что он мой друг. И очень мне обязан.
– Да тебе пол-Зоны обязано, – подмигнул мне Тополь. – Дон Карлеоне ты наш…
Нос и щеки Константина покраснели – это значило, «Кровавая Мэри» уже начала свой реабилитационный курс.
– Мы есть… ценить. И мы вам… сильно благодарные, – сообщила Ильза.
Но по упаднической полуживой роже ее телохранителя Ивана я видел: он-то, конечно, благодарен. Но не сильно.
Видать, уже начал жалеть, что аквамариновый контейнер мне пообещал. Как говорил мой прадедушка, витебский крестьянин: «Тонет – топор сулит. Вытащишь – топорища жаль…»
Глава 22. Драка!
Глава 22. Драка!