Иоситаро тоже отпил из своего стакана.

— Ну, что будем делать дальше? — спросила Пойнтон. — Мне отвернуться, чтобы ты мог одеться, и отправимся на поиски развлечений?

— За нами потащатся мои «сопровождающие» и ваши телохранители.

— Это уж точно, — подтвердила Пойнтон.

— А здесь посторонних нет.

— Нет.

— Я не особенно голоден, а вы?

— Нет. По крайней мере, в смысле… еды.

— И у нас есть вино.

— Да.

Иоситаро протянул руку и провел ногтем от горла Пойнтон до клиновидного выреза ее костюма.

— Приятное ощущение, — низким, гортанным голосом сказала она. — Наверно, мне не пристало его испытывать.

— Что, в Движении есть ограничения на близкие отношения с такими низкопробными людьми, как я?

— Зачем нам какие-то правила? Мы, 'раум, очень благоразумны в таких вопросах.

Она вскинула руки над головой и потянулась. Ньянгу подошел совсем близко. Пойнтон подняла к нему лицо, закрыла глаза. Она была всего на несколько сантиметров ниже его.

Он поцеловал ее, она обхватила его руками. Их губы все яростнее впивались друг в друга. Он нащупал застежку ее рубашки, потянул, и она упала вниз. Ее соски упруго вздернулись вверх, прижимаясь к его груди.

Наконец поцелуй закончился, и она прошептала:

— Я так давно одна… В джунглях, где твой собственный запах вызывает отвращение, не хочется, чтобы другой ощущал эту вонь.

Она развязала узел на его полотенце и отшвырнула его прочь. Шаровары сползли с ее длинных ног, и она переступила через них. Иоситаро подхватил ее на руки — она оказалась на удивление легкой — и понес к постели.