– Не нравится мне их базар, Шлаш, – заметила вдруг земляшка на неопознанном наречии. – Интересно, сколько всего в этих краях накчезов с таким имечком?

– Не знаю, но, похоже, достаточно много, – ответила никомедка.

– Вот и я так думаю. И похоже, что шансы разыскать того, о котором упоминал твой старый боевой кореш, слишком малы… Ты уверен, что Ляпс правильный след взял?

– Не уверен. Разве можно быть в чем-то уверенным, имея дело с иными? Но все же нам стоит попробовать поискать в городе. Суперкапрал ясно сказал, что это имя фигурирует в большей части списков пассажиров кораблей, проколовшихся из исчезнувших миров последними, перед самыми исчезновениями…

Даббуа Тирвай Шы Ер резко развернул говорильник к бывшим нанимательницам, изменил окраску мыслеформ на нежно-голубоватую и с недоумением вопросил: «Если вам нужно в город, то почему вы до сих пор здесь?»

– А как туда попас… – начала было спрашивать земляшка, но осеклась, сообразив, что спросили-то мысленно, а не вслух.

Дгатуа Зигхай Бу Эр пыхнул россыпью пузырей страха, отскочил и выставил все рога, когти и клыки.

«Гуманоиды не могут видеть и слышать мысли! – закричал он. – Кто они такие, Даббуа Тирвай Шы Ер?!»

Осторожно пятясь, хозяин ареала недоуменно размахивал ушами. И в этот миг сверху обрушился грохочущий звук, будто кто-то забил в огромный барабан. Все четверо при всем желании не могли проигнорировать ЭТО, и все уставились вверх, само собой. Над их головами вращались кучевые облака, и темп вращения все убыстрялся. Они сталкивались с оглушительным грохотом. Посреди этой карусели появилось рваное черное отверстие, из которого высунулась толстая мохнатая труба с шевелящейся бахромой на конце. Поднялся нешуточный ветер. Пара валунов размером с олофа легко, как семечки лампеса, порхнула в воздух. Что творилось с лампесами, не описать ни словами, ни мыслями…

– В город, бесплатно! Судебное заседание!! – дружно завопили накчезы и принялись высоко подпрыгивать, будто стремились поскорее приблизиться к окончанию трубы.

Не успели никомедка и земляшка сообразить, что случилось, как тоже были подхвачены бахромой щупалец и всосаны в трубу вслед за накчезами…

Из норы вылетел огромный коричневатый пузырь и лопнул, осыпав округу завистливым воплем: «Везет же некоторым! А мне на яйцах сидеть!»

…тут же все четверо вывалились из другого конца трубы и очутились в просторном, изнутри похожем на квадратный крытый стадион, сводчатом помещении, битком набитом накчезами всех полов: постоянные самцы и постоянные самки, наемные самки, переменные самцы, фригидные самки… Не обращая внимания на новоприбывших, люди непринужденно беседовали друг с другом, выпуская гирлянды разноцветных мыслеформ, которые громко лопались, высвобождая разноголосый гомон толпы.