Он лукавил с самим собой. Раньше тоже не было просто. Но сейчас он лишь уводил себя от этого темного голоса в телефонной трубке, который мог возникнуть, когда ему заблагорассудится, сказать, спросить, потребовать, поставить условие.

И Максим Петрович выполнял.

Впрочем, то, что Роман хотел от него сейчас, было даже к месту, хотя и не совсем ко времени. Андрей действительно зарвался. Спору нет, человек он нужный и чрезвычайно компетентный, но и таким выходит свой срок. Этот его «Антарес» — капля, переполнившая чашу, и пора ему передавать проект в другие руки. Иначе это становится чересчур рискованным, тут Максим Петрович готов согласиться с Романом, не важно, наблюдается вокруг проекта посторонняя активность, как утверждает Роман, или нет.

Хотя двигающие ими мотивы абсолютно не совпадали, стремились они к одному результату. Пусть неосознанно, объясняя себе какими угодно, но не истинными причинами, они стремились не допустить в свой Мир чужое, не дать ему развернуться во всю мощь. Законы Миров могут и так проявляться в поведении их обитателей, другое дело, что только Цербер знает только он может предотвратить потому что все вы делаете не так и лишь вредите себе откуда вам знать что это и чего на самом деле стоит.

— Вы представляете, что требуете от меня? — сказал Максим Петрович, когда тягучий голос, высказавшись, умолк в паузе.

— Не больше, чем вы можете, — отрезал голос.

— Последствия могут быть…

— Не вас учить, как устраняют любые последствия. Армия есть армия, в ней всегда можно найти стрелочника. И пускай этот муж будет при ней, так вы ее свяжете. Хоть в какой-то мере.

— Его доставят, — заверил Максим Петрович, — это-то несложно, я отдам распоряжения прямо сейчас.

— И остальное тоже несложно, — протянул голос. — Сделайте это по своей воле, сами. Впрочем, если вы не согласны…

— Не надо, — быстро сказал Максим Петрович. — Я все сделаю, мне только надо прикинуть, как лучше устроить.

— Как проще, так и лучше. Мысль мудрая, не так ли?

…Подумав перед раскрытым баром, Максим Петрович налил себе стакан до краев, медленно выцедил. Белые фестоны занавесей закрывали от него день, который уже начался.

Он отдал все необходимые распоряжения. После того как через военного коменданта Южно-Уральского округа был поднят из гостиничной постели и посажен в самолет на одном из аэродромов под Оренбургом инженер-полковник Бусыгин, Максим Петрович вышел на своих людей в Генштабе и командование специальной воздушно-десантной бригады особого подчинения.

Все действительно оказалось несложно. Он сделал все сам, по собственной воле, так как уже имел случай убедиться, что бывает, когда темный тягучий голос Романа навязывает ему свою.