— Как вам понравилось? — отрывисто спросил, подразумевая, по-видимому, унесенное тело.

— Отвратительно, — был невозмутимый ответ. — Вот не думал, что со стороны это выглядит так. И что вы это умеете.

— Ерунда. Программирование мозга на резкое ускорение индивидуального времени организма.

— Ого!

— Можно действовать через промежуточный носитель. Какая-нибудь жидкая среда. Обыкновенная водка.

— Да неужели?

— Алкоголь, повышая активность мозга, дает возможность заложить программу на очень высоком уровне. Специалистов несть числа, технологий — море. Боевое энергетическое воздействие. Лицензия Миноборонпрома.

— Вот не думал. Мне как-то ближе такое… сглаз, порча… Посконное.

— Не имеет значения. Можно и так называть. Если порча на смерть, активируются естественные процессы, приводящие к физическому уничтожению. Вплоть до ускоренного распада тканей. Ему много не понадобилось, а начальный импульс был очень силен. Он пил что-то?

Михаил молча указал на прозрачный кувшин с неизменным морсом.

— А до этого не знаю, я только вошел.

Ястребиный изобразил, что словам до конца поверить все-таки не может, хотя испытывает к собеседнику истинное почтение.

(Если бы здесь был Хватов, он тотчас узнал бы в мужчине с ястребиным профилем одного из троих присланных к Территории из Центра офицеров-фээсбэшников, что всяко разнюхивали, под ногами путались и выведать пытались, что Мишка тут делает и что тут вообще к чему-почему. Ястребиный из троих — тот, что больше молчал, а при имитации штурма сорвал с Мишки его заветную каскетку, и Мишка потом на аэродроме ему хо-орошо вкатил. Если бы здесь была Инна Старцева, она бы узнала человека в коричневой ветровке. Если бы был я, узнал бы своего внимательного хозяина в кабинете за замеленными окнами с решетками. Который меня про нравы на Территории расспрашивал.

А вот если бы у него, единственного из шестерых Присматривающих, не были размыты в моем сне-провидении о них черты лица, то я узнал бы в нем принятого Маратом Сергеевичем Богомоловым за соотечественника. Который его провожал на тропе, с которым обсуждали Гостя-инфильтранта, который обещал показать материалы о его — Гостя — предыдущем посещении. Он так и не показал.)

— Я в курсе, о чем вы не договорили с Богомоловым. Эти ваши условия, требования мне лично мало понятны. Хватов, остальные?.. Что они вам? Теперь, когда выявлен ваш…

— Скорее — ваш.

— Ну да. В любом случае предмет ваших обращений к Богомолову неактуален. Судьба всех посторонних решена. А вот о выявленном я хотел бы поговорить особо.

— Не вздумайте применять к нему ваши методы. Богомолов умер, оттого что тоже контактировал со мной?