— Танаты убеждены, что лагерь ничуть не изменился, что он был таким тысячу лет.

— Или миллион.

— Или миллион. Дэш, не сердись. Теперь следует ждать новых потрясений? На Реке? В Мирах Той стороны? Что они такое все-таки? В моем Мире строились те или иные предположения…

— И в моем, Перевозчик. Те, иные, третьи. Я сам испытывал интерес, пока… пока не был призван.

— Сюда, Дэш?

— Сперва не сюда. Тебе не стоит быть посвященным в мой путь. Для твоего же блага, Перевозчик. Зачем понадобилось твое представление на Горячей? Чего ты добился? Прежде все проходило у тебя на редкость гладко. Я удивлялся и был рад за тебя.

— Потому, наверное, и понадобилось. Не смог я больше удивляться от радости. Нет — и точка. Абсолютное оружие. Враг может уничтожить тебя, но не победить.

— Разве мы враги?

— Что видит Перевозчик? Реку, лагерь, Ладьи, Горячую Щель, танатов да этих, «примороженных»… Слушай, Дэш, я на Горячей-то одного пятнистого — того, пришиб.

— Танатом больше, танатом меньше, не обращай внимания. Что они из себя представляют, ты уже разобрался?

— Говорил один пятнистый что-то.