Раненая рука слушалась плохо, пальцы шевелились с трудом. Правда, сильной боли, характерной для воспалений, не было — Ёж осторожно ощупал поврежденное место через повязку. Что ж, хоть что-то хорошо. Но, похоже, сухожилия сильно пострадали. Наверняка потом придется сдаваться медикам на операцию, штопать заново все кое-как сросшееся… Да ладно, еще легко отделался. Он соорудил из какого-то ремня перевязь, пристроил на ней руку, прихватил фонарь и видеокамеру, и отправился осматривать здание. Уже на выходе из комнаты он оглянулся на спящего Бена. Кольнуло беспокойство — а вдруг что-нибудь случится с мальчишкой, пока Генка шарит по закоулкам СКБ? Да нет, ерунда, ничего тут не может случиться. Во всем здании, кроме их двоих, нет ни души, а репутация у этого места очень плохая, вряд ли какой-то прохожий сталкер рискнет сюда завернуть.

И все-таки Генка вернулся на пару шагов назад, присел рядом с подстилкой и посветил фонарем на лицо Бена. Вдруг он прямо сейчас от яркого света очнется, поморщится и прикроет глаза ладонью? Нет, глухо, парень спит непробудным сном…

* * *

…- Ну, здравствуйте, призывник Беневицкий…

Бен попытался сфокусировать взгляд на погонах говорившего — и с удивлением понял, что обычные латунные звезды тают и расплываются, а на их месте проступают другие — артефакты-«звездочки». Те самые, которые он нашел возле «Вымпела».

— Здравствуйте…

«Так вот какие вы, Хозяева…» — мелькнула догадка. Хотя наверняка все, что ему показывают — маски… Маски и декорации. Не зря же выбрали именно военкомат. Не сидят же они на самом деле в помещении военкомата Октябрьского района, к тому же находящегося за сотни километров от Зоны. Знали, заразы, самую большую страшилку призывника Беневицкого. Знали, чем нанести ощутимый удар по его самообладанию и чем парализовать волю.

— Представляться есть смысл? Или сам уже догадался? — неприкрыто грубо осведомился один из военных за столом слева.

— Догадался, не дурак, — в тон ему буркнул Бен. — Намекаете на то, что я теперь — мобилизованный и призванный? Родина зовет?

— Напрасно хамите, молодой человек, — спокойно, и даже с дружелюбной интонацией отозвался один из штатских. — Хотя мы не обижаемся, мы понимаем, что ваша грубость — это вполне объяснимая защитная реакция на испуг.

Да, он действительно испугался, чего греха таить. До холодного комка в подвздошье и до предательского подрагивания в голосе. Потому что понял — зачем его вызвали в этот «военкомат».

Мягким, обволакивающим голосом заговорил другой штатский:

— Мы понимаем ваш страх перед неизвестностью, и не осуждаем… Но поверьте, он пройдет, когда вы подробнее узнаете о раскрывающихся перед вами возможностях…