– То сиротка Люсинда… А мы голодные и свирепые властители Черной и Белой магии, покорители подземелий и открыватели забытых чертогов… Трепещи, человечек! – проворчал я.

– Хм. – Ксения прищурилась, изучающе рассматривая меня поверх надкусанного бутерброда. – Трепет человечка доставляет тебе удовольствие?

Я хмыкнул, озадаченный ее реакцией.

– Не знаю. Пока никто не трепетал в моем присутствии… Кажется, – добавил я неуверенно. – Во всяком случае, нормальному человеку можно и потрепетать из вежливости при встрече с такими…

– Страшилищами, – подсказала Ксения, подтянула за уголок один из конвертов, лежавших на углу кухонного стола на пачке газет и журналов. – А как тебе вот это?

Конверт с веселенькими ромашками был адресован «Глубокоуважаемому Господину Лавру Подиполу, Доктору Белой и Черной магии, Лауреату Мионской академической премии. Наставнику и Учителю, проживающему на улице Звонарей, город Набрег». Все это было написано меленьким почерком, чтобы уместить на стандартных адресных строках, но почти все существительные начинались с заглавных букв.

– Как думаешь, господин лауреат станет трепетать? – ехидно осведомилась Ксения.

– Всех лауреатов Мионской академической – три человека. И последний из них умер век назад, – произнес я, удивленно рассматривая остальные конверты. На них почти слово в слово повторялась предыдущая галиматья.

Сонливость как рукой сняло.

Веером стряхнув с пальцев крошечные блестки, рассыпавшиеся кольцом и пронизавшие стены, я уже через пару минут получил отклик от каждой. Никого. Нигде никого. Никаких следов магии, кроме бытовой. Возле парадных дверей повис давно не обновлявшийся и почти выдохшийся «сторожок», и только.

– Нет здесь никаких магов, – констатировал я растерянно. – И давно уже не было.

– Может быть, он сильнее тебя? – Ксения изогнула губы в рассеянной улыбке. Перспектива встречи с гипотетическим магом ее, похоже, развлекала. В глазах загорелись недобрые и незнакомые огоньки. – Будешь ждать, пока он сам заявится, и предложишь ему трепетать?

– Я же пошутил. Ты действительно думаешь, что чужой страх может принести мне удовлетворение?

– Не знаю. – Огоньки погасли. – Твоя сила… Она какая-то жадная. Раньше ты таким не был.

– С момента нашего знакомства я мог зваться магом только номинально. Ты не любишь Черных магов? – спросил я и осекся.

– Я люблю Черного мага, – неожиданно откровенно отозвалась Ксения, подняв на меня глаза. – Дело в другом… Ты сейчас похож на колодец, дна у которого нет. Ты словно соединен с чем-то невозможным… И сила в тебе не твоя. Чужая. И, пока ты ее не истратишь до капли, она владеет тобой, а не ты – ею.