«…Мантикор, либо еще прозванных мантихорами, надобно опасаться зело и при общении соблюдать особую сторожкость, ибо хитры, опасны и злонравны подобные твари. Собой вид их неприятен, росту человеку по пояс, голова крупная, лицо как у недоброго старца, рот зубаст, уши человеческие, но чутки втройне, глаза змеиные, рога витые, грива путаная, как у дикой лошади. Голос твари мерзок, громок и пронзителен. Особо опасен хвост с ядовитым жалом, но ежели хвост твари той отдавить, то будет она служить вам, словно пес…»

Отдавишь такой хвост, пожалуй.

Искаженные человеческие лица тварей застыли масками, но белесые, по стариковски почти бесцветные глаза с вертикальными зрачками таращились живо с бессильной и лютой ненавистью. Щерились острозубые пасти, вздыбились спутанные черные гривы, из которых торчали спирально завитые длинные рога, скорпионьи хвосты загнулись вверх, образуя еще одну дополнительную арку у входа.

Проходя под ней, я невольно втянул голову в плечи, косясь наверх и ожидая, что сейчас с игл на кончиках хвостов закапает яд.

Странно, что Магриц позволил мне беспрепятственно рыскать по его дому. Доверяет? Или проверяет?

Едва слышно шуршавшая по моим следам стая предупредительных руконогов отстала, едва я переступил порог Башни. Внезапно стало холодно и легко. Лишь через пару мгновений я сообразил, что это ощущение обманчиво и вызвано всего лишь тем, что я лишился доступа к привычному магическому фону, разлитому в пространстве. Башня хорошо экранировала постороннее воздействие.

Лестница и впрямь оказалась неудобной. Спираль слишком плотная и тугая, так что расстояние до вершины увеличивалось троекратно. Неудивительно, что Магриц забросил свой кабинет в этой Башне, думал я, взбираясь на очередную ступень и стараясь отдышаться. Светлое пятнышко, означающее конец пути, все еще оставалось недосягаемо высоким.

Витки лестницы обнимали прокол в земные недра. Оттуда тянуло стужей и тягучей, ленивой силой, свойственной духам земли. Наверняка где-то глубоко под землей находится энергетический природный источник. Несколько раз ладонь касалась знаков, вырезанных в башенных камнях, и, даже не различая их в почти полном сумраке, можно было угадать очертания овеществленных формул земных и, реже, водных заклятий.

Сама Башня невосприимчива к магии и оттого способна выкачивать силу из окружающей среды. Словно пьешь коктейль через соломинку.

Лестница наконец кончилась, нырнув в дверной проем, залитый тусклым, молочного оттенка, светом. Обшитые деревом стены, полки с книгами и рулонами рукописей, массивный стол, заваленный бумагами… Над столом, покачиваясь на длинных коленчатых ногах, повис изящный паук, источающий блеклое мерцание.