Я выпустил из рук изогнутый под тупым углом хвост чудовища и машинально вытер о штаны ладони, стараясь не смотреть на мантикору. Согласно справочнику, теперь мантикора должна признать меня своим хозяином, но настаивать на соблюдении правил я лично не собирался… Тем более что в углу завозилась оглушенная огнебоем вторая тварь. А из коридора, ведущего к библиотеке, показался Магриц и один из его людей – рыжий, взъерошенный парень со свежеобожженным лицом.

Я мельком огляделся: наружу не сбежать. Входная дверь сейчас походила на чудовищных размеров безумную черепаху, зачем-то вставшую на дыбы и заслонившую собой выход. Бугристая чешуйчатая поверхность двери выгнулась внутрь, ощетинившись загнутыми уголками. А петли, словно когтистые лапы, впились в стены.

Все остальные проходы не обещали ничего хорошего… Разве что…

Покрытие пола буквально взорвалось там, где я только что стоял. Рыжий вскинул руку. С его растопыренных пальцев слетели стремительные серебристые «птицы». Одна из этих «птиц» больно клюнула меня в плечо. Но хватило двух прыжков, чтобы достичь входа в Башню и захлопнуть за собой дверь, предусмотрительно снабженную запором.

По древесине двери снаружи затюкали клювы промедливших «птиц».

– Вот и прекрасно. Теперь деваться тебе некуда. Только постарайся там ничего не повредить, – неожиданно мирным и удовлетворенным голосом произнес Магриц из-за двери. – У меня много ценных вещей в кабинете. Посиди тихо, пока мы поищем в этом бедламе подходящий инструмент, чтобы вскрыть дверь… Думаю, через полчасика мы сможем продолжить нашу беседу в спокойной обстановке…

Осев на пол и не в силах сделать ни одного шага, я слушал, как они ходят, переговариваются, что-то роняют. Не спеша. Прекрасно понимая, что из Башни мне действительно деваться некуда. Даже заговоренную и укрепленную дверь рано или поздно можно выломать.

Плечо медленно наливалось глухой болью. Машинально ощупав его, я задел нечто острое, вызвавшее вспышку резкой боли, и, кряхтя и давясь руганью, вытащил одну из серебристых «птиц» Рыжего. Плоский кусок идеально отшлифованного и заточенного со всех сторон металла причудливой формы и впрямь смахивал на силуэт птицы. Поверхность в разводах темной крови.

Одежда на плече быстро набухала горячей влагой. Попытки зачаровать рану окончились ничем. Башня отторгала любое волшебство. Пришлось зажать ее ладонью.

С усилием поднявшись на ноги – тело мстительно напомнило обо всех остальных отметинах состоявшегося сражения, – я побрел наверх. Удерживать равновесие в черноте башенных недр, к тому же все время нарезая круги, оказалось непросто. Меня неудержимо вело к центру, к пропасти… Качнувшись, я едва не сверзился в притягательную тьму, но вовремя отклонился назад, отделавшись приступом головокружения и каплями крови, сорвавшимися с пальцев расставленных для равновесия рук.