— Стой! — Он обернулся, заспанная девушка сидела на постели грудь качнулась, алые соски задорно навострились. Прекрасна и желанна. — А поцелуйчик любимой девушке?

Она обворожительно улыбнулась и сталкер повернулся к ней. Шагнул, скрипнув зубами. Глаза накрывало красной пеленой. Оля вскочила и вжалась в стену. Её глаза были широко открыты от ужаса. Она боялась не скрипнувших зубов и бешенства в глазах. Оля вообще редко боялась. Охотник чувствовал как потянуло едва ощутимым запахом озона. В глазах прыгали синие искорки… Он вышел прочь. Что ж, теперь уж точно следует о ней забыть. Надо было ещё на её глазах руку себе раскроить, пустить светящуюся кровь не человека, что бы окончательно сжечь мосты. Но он не ушёл сразу. Охотник кое-что обещал Нищему и помня его странную преданность сказанным однажды словам заглянул прежде к нему.

— А чего без стука, да такие скуксившиеся? — Спросил Нищий, сидевший на стуле и закинувший ноги на деревянный стол. Его сколотили из остатков разбитой мебели, под непрерывную матерную ругань, страшно болевшего с похмелья босса, в первую неделю после Нового Года. Стол стоял у стены, напротив дверей. Всё остальное гигантское помещение, занимали только составленные как попало цинковые столы. Бывшая тут когда-то мебель сгинула вместе со спиртным на празднике. Даже стулья покрошили, почти все.

— Я по делу. — Мрачно рёк Охотник.

— Садись. Охот…, ты всё ещё Охотник? — Спросил бандит сквозь улыбку, грозившую расколоть лицо надвое. Сталкер кивнул садясь на кривобокий стул. — С чем же пожаловал к старику, в эту зимнюю пору Охотник? Знаешь, что Марфа учудила?

— Я ухожу.

— Я тут не давно Марфе нашей, говор… То есть как уходишь?

— Так, ухожу. Я пришёл сказать, что вернусь, когда наступит весна, что бы отвести людей на Поле Артефактов. Но отсюда я ухожу, прямо сейчас.

— Эй, парень. — Нищий убрал ноги и опёрся на стол, сверкая глазами. — Так дела не делаются. Ты что творишь? Сказал, бля, сделай!

— Я сказал, что вернусь! — Прорычал сталкер, мигом став похожим на оскалившуюся химеру. — Если хочешь, можешь попробовать остановить.

— Не кипятись. — Босс сидел уже не злой, а крепко удивлённый. Впервые он видел ярость и тихую злобу на этом лице. — Лучше объясни, что с тобой не так?

— Я ухожу. Точка.

— Проклятье. — Нищий не понимал что творится с одним из лучших его бойцов. — Ладно, но ты слово брат, кинул. Запомни. Не придёшь, я…, ты меня знаешь.

— Знаю. — Эхом безразлично отозвался сталкер.

— Ч-чёрт! Пи…ц. Ты мне парень когда-то жизнь спас, помнишь? Я тебе подарок хочу сделать. — Он что-то прикинул в уме. Не любил старый бандит, принимать решения сгоряча. Он становился слишком добр, когда приходилось это делать. Опасно для дела. Бандит махнул рукой. — Похрен. Сейчас, идёшь со своей Ольгой в склад, пацанам скажешь я разрешил, там Крюк сейчас дрыхнет. Берёте, что нужно, бесплатно. По весне жду здесь.