Спайк замолчал и, обессиленный, опустился на стул.
Щеки президента покрылись бурыми пятнами. Он больше не считал нужным сдерживать накопившийся гнев.
– Энтони Спайк! Вы больше не являетесь директором ЦРУ. А теперь можете покинуть кабинет.
Спайк медленно направился к выходу и уже возле самой двери обернулся.
– Это не помешает мне сражаться.
Через десять минут бодрый и энергичный президент, с неизменной улыбкой на лице, произнес свое еженедельное обращение к нации. В нем ни слова не говорилось о зомби, новом наркотике, мафии, о смертельной опасности, которая подстерегает американцев.
4
4
– Опустите маску на место!
Сухой, с металлическими нотками голос полоснул по нервам и заставил руку отдернуться.
Шалаев почувствовал, как на его лбу мгновенно выступила обильная испарина. Мысли испуганно заметались, но он отчаянным усилием воли собрал их в кучу и швырнул на самое дно, подальше от цепких сенсоров щупача. Торопись, пауза и так слишком затянулась. Теперь убедись: твои усилия прошли незамеченными.
Нейрохирург Шалаев медленно повернулся и произнес бесстрастным тоном:
– Все в порядке, Шестнадцатый. Мне показалось, что маска неплотно сидит на лице, и я решил проверить доступ кислорода.
Он спокойно выдержал тяжелый взгляд надсмотрщика, хотя внутри все съежилось в ожидании возможных последствий его безрассудного поступка. Похоже, на этот раз обошлось.
Шестнадцатый кивнул и показал пальцем в сторону операционного стола:
– Продолжайте. Если еще раз нарушите четвертый параграф инструкции, даже непроизвольно, будете наказаны.