…Первый осторожно коснулся моей руки. Видимо, я задумался так глубоко, что моё «отсутствие» стало заметным. Я встрепенулся.

— Пора…

Он извлёк из складок балахона металлический футляр ломаной формы, раскрыл его… и следящие за его действиями Фогель и Нортон одновременно воскликнули:

— Звезда Давида!

Маакуа согласно кивнул. И действительно, — в раскрытом виде эта «конструкция» представляла собою общеизвестный знак, — шестиугольную «звезду» с углублениями по краям лучей и в местах пересечения образующих её двух пирамид.

— Здесь, на Земле, она известна вам, как "звезда Давида". Символ замкнутого движения и постоянства, благополучия и прямолинейности, она и в самом деле изображает звезду. Наш величественный и давно погибший Неаннтарр. Эта фигурка — всё, что осталось анаггеалам от памяти о родном светиле… — Конечности Первого высоко и неподвижно замерли над миниатюрным символом.

— Анаггеалы…ангелы, ну так да же! — Восторгу Чика не было предела. — Свитки не врут, понимаете?! — Он возбуждённо толкал в бок Ковбоя и Фогеля, что старались не пропустить ни слова, ни единого действия.

Меж тем анаггеал, — я услышал ещё одно его имя, — медленно и осторожно опускал узкие ладони к матово поблёскивающим линиям фигуры. По мере того, как приближались к «звезде» его конечности, та начинала светиться голубым сиянием, края которого источали непереносимо белый свет. Будто ореол, протуберанцы настоящего светила. Задержав «руки», как мне хотелось их называть, недалеко от пересечения острых граней, Первый спокойным и торжественным тоном произнёс:

— Печать первого Имени… Печать Долга. Дик Брэндон. Рекомый Воин, ценою собственной жизни остановивший Преобразованного, рекомого Спящим. И не допустившим последнего к смертоносному оружию. Умер в глубине планеты в полном одиночестве, предупредив многих других о грозящей Земле опасности от её собственного оружия. Аминь Воину и Долгу, Господа почитавшему…

Фогель опомнился первым. Он зашипел мне испуганно, словно боялся опоздать:

— Мистер Ангел, дайте скорее Печать с этим Именем!!!

Я быстро вынул пояс, и Имя Брэндона легло из моих рук в вершину треугольника, что первой начала излучать белый свет. Полыхнув коротко бордовым, «сторона» в один миг обуглилась и впаялась в вершину «звезды». Могу спорить, что теперь её не вынуть оттуда всеми силами Мира…

По всей видимости, начатый однажды процесс прерывать было нельзя, и Маакуа продолжал, не спеша, но и не останавливаясь:

— Джимми Робинсон, житель Земли. Печать Раба. Преобразованный Словом, рекомый Спящим. Убит воином Брэндоном в схватке в глубинах планеты. Аминь мерзости Смерти и Рабу, Господа забывшему…