– Все познается в сравнении, как говорили древние земляне.

Высвободившись из объятий, Мартин поглядел на обеих с подозрением и сказал:

– Давайте завтра, а? Я хочу спать.

Задвинув за собой дверь каюты, он растянулся на откидной койке и сразу же провалился в глубокий, здоровый сон. Без сновидений.

Утром Мартин впервые за много дней обтерся влажной губкой и почистил зубы. Потом, смазав лицо депилятором, смыл отросшую щетину. Света в умывальной не было, все приходилось делать на ощупь.

В коридорчике его ждала Мадина с банкой пива и сооруженным из двух толстых валвэнийских лепешек сэндвичем с копченым мясом и зеленью.

– Это ваш завтрак. Пиво последнее, специально приберегли. Мартин, мы можем посидеть у вас?

– Идем. Пока буду завтракать. – Он кивнул в сторону своей каюты.

Из салона в коридорчик падал свет «вечной лампы», и он внимательно рассмотрел Мадину: губы и веки слегка подкрашены, синяков не видно.

– Привет! – поздоровался он с остальными, заглянув в салон. – Скоро присоединюсь.

В каюте он включил карманный фонарик, навинтив на корпус рассеиватель света. Лучи солнца сквозь тент почти не проникали, да и ущелье, где Эджен запарковала бронекар, наверняка было укромным и тенистым. От Мадины пахло нежным цветочным дезодорантом, ее кожа влажно лоснилась в полумраке.

– Кушайте, – вздохнула она. – А я расскажу! Эта мерзавка всех нас взяла за глотку ровно через пять минут после того, как вы ушли.

Ее переполняла взрывоопасная смесь радости по случаю его возвращения и рвущегося наружу негодования. Мартин перекрыл эмпатическое восприятие – отчасти ради собственного душевного комфорта, отчасти из соображений этики. Он не хотел пользоваться своей новообретенной способностью сверх необходимого.

– Мартин, теперь я знаю, каково приходится простым денорским гражданам и народам миров – сателлитов Денора. Это настоящее рабство, дальше некуда! Она с этакой милой улыбочкой заявила, что не будет делать мне больно. Просто если я опять скажу что-нибудь такое, что ей не понравится, она свяжет меня и заклеит мне рот пластырем, и будет убирать чертов пластырь только три раза в день, чтоб меня покормить. А если я этого не хочу, я должна разговаривать с ней вежливо, и чтобы никаких неуважительных замечаний в адрес проклятого Денора! Мол, у меня есть выбор!

– Ну и?.. – Мартин вопросительно поднял бровь.

– Ну что ж, я одержала моральную победу, не дала ей повода совершить еще одно насилие! Правда, ради этого мне пришлось вести себя вежливо с нахальной соплячкой. Когда я в первый раз легла в постель с мужчиной, она еще отрывала головы своим куклам и мочила штанишки – и нате вам, я должна разговаривать с ней так, словно она важная персона! Бессовестная дрянь…