И только теперь, разобравшись какие силы бесчинствуют в Скупой долине, помимо холода не кончающейся ночи, Лумис решился послать разведчиков в небольшое поселение, рядом с которым располагалась «универсальная школа имени маршала Терпуги», так сказать, убедиться что там уже не будет нужно поспешно, с извинениями и коликами в сердце, прикрывать досрочно распахнутую дверь.

Они рассчитали верно, там действительно не требовалось прятать взоры от испуганно-внимательных детских глаз, и извиняться тоже не требовалось…

По крайней мере, перед живыми. Сколько там наличествовало мертвых? Здесь вряд ли бы разобрались даже археологи: некоторое время назад над школой разорвался гига-фугас, хотя, возможно, это сделала бомба сброшенная с «тянитолкая». Даже башенки с бойницами не устояли, а в месте основных жилищно-коммунальных и учебных сооружений энтропия подвела к общему знаменателю фундаменты и крыши. Теперь стало трудно разобраться, имелось ли в зданиях и подвалах, в момент нападения, какое-то количество живых? Вполне может быть, что совсем не имелось. И тогда всю акцию произвели для того, чтобы загодя уничтожить удобную базу для плацдарма вероятной в будущем партизанской войны. «Обживающие» Скупую долину антиподы, как видно, отличались изрядной рациональностью.

И конечно, Лумис верил своим разведчикам. Совсем не по этой причине он решил лично осмотреть разрушенную «униш», точнее место, где она когда-то стояла. Нет, он никогда ее не видел, и не бывал в здешних местах, так что непосредственно его решение никак не связывалось с географией. Однако ассоциации имелись, хотя рационалистическое объяснение к ним ни как не вязалось, ведь не осталось никаких меток о том, что здесь стояла универсальная школа, кроме координатной привязки. Правда, дальше, далековато от прихлопнутых взрывом башен и поменявших пространственную ориентацию стен, разведчики натолкнулись на пару замороженных трупиков, но мало ли причин, по которым в окрестностях могли прогуливаться детишки? Так вот ассоциации Лумиса, явно, зарождались именно внутри его головы – никак не из внешнего мира. Они исходили из тех времен, когда он сам воспитывался в подобном заведении. Тогда они еще не назывались «униш» и не имели столь тотальный, без исключений, характер. Да и башенки по периметру в те времена не строились, ведь это было до Второй Атомной: в те славные времена никто еще не слыхивал о «мамкиных бунтах», да и испепеленный знакомыми Лумиса император Грапуприс еще не подозревал о своем будущем царствовании.

Давно это было. И глядя на разрушенные в округе декорации жизни, Лумис Диностарио ощущал себя чудовищно старой, внезапно оживленной мумией, пришедшей из умчавшегося в никуда Золотого века Империи. И только клокочущая внутри ярость к пришельцам давала ему ощущение цели существования.