Валентайн полез в свой планшет.

— У меня тут есть несколько карт. Может, они тебе помогут?

— Я тоже захватил несколько из вашей старой библиотеки. Но я не пойду на север, пока не отблагодарю тебя.

Валентайн покачал головой:

— Хватит говорить об этом! Ты мне ничего не должен. Стоило мне взглянуть на того, кто прикончил голыми руками тех гарпий, и я сразу же проникся к тебе симпатией. И с моей стороны это была вовсе не милость, а дань уважения.

— Ладно, посмотрим, мой Дэвид. А теперь твоя очередь рассказать мне свою историю. Мне ужасно нравится слушать про людей. На самом деле мне ни разу не удавалось по-настоящему долго беседовать с вами. И я чувствую, мы с тобой родственные души. Ведь и тебе пришлось глотнуть немало горя, и это мучает тебя.

— Хорошо бы сейчас выпить, — сказал Валентайн.

— Ты хочешь сказать, вина или ликера? — спросил Ан-Ха. — Мы умеем делать отличное вино из фруктов, так называемый этродж. Но с собой у меня его нет. Кончился еще до того, как налетели эти твари.

— С удовольствием попробовал бы, — сказал Валентайн, оглядываясь на треснувшие стены дома, грязный потолок и покореженную мебель. — Ты поведал мне о своих сородичах. Даже не знаю, что рассказать о своих. Мы делим друг друга по цвету кожи и по языку, по тому, где мы живем и чем занимаемся. Вернее, так было прежде. А сейчас, я считаю, осталось только три группы людей: те, кто помогает курианам, те, кто их терпит, и те, кто им сопротивляется. Те, кто им помогает, не вызывают у меня никаких симпатий. И это же относится к большинству из тех, кто их терпит. Если долго об этом думать, невольно отчаешься. Сам я принадлежу к той группе, которая с курианами борется. Как и мой отец. Я не знаю точно, по какой причине он покинул Миссию, но сейчас, когда я уже сам служу ей несколько лет, могу догадаться. Мне неизвестно, когда он встретил мою мать — до или после того, как бросил воевать. Думаю, это случилось уже после. Он попытался мирно жить примерно в трехстах милях к северу отсюда. Совсем как та ваша «десятина», ушедшая в края, где зимы слишком длинные и холодные для куриан. Мои родители создали семью — сначала родился я, затем мои брат и сестра. В Северной Миннесоте люди каждое лето уходят в леса и возвращаются только осенью. Летом мы прятались от полицаев — ты ведь знаешь, кто они такие, правда? И от Жнецов. А зимовали мы в своих жилищах. Стараясь выходить, только чтобы нарубить дров или на подледную рыбалку. Я думаю, мой отец не слишком далеко забирался в лес. Нас нашел патруль полицаев. Меня в тот момент не было дома — я ушел собирать колоски. Они убили всю семью. Скорее, просто чтобы развлечься. Один человек, старый священник, друг моего отца, воспитал и выучил меня. Когда мне вот-вот должно было исполниться восемнадцать, в нашу деревню пришли солдаты со Свободной Территории Озарк.