Выпад!

Единственный и последний в этом бою укол, неотразимый, как таран самолета, смертельный, как удар палача.

Сухожилия и связки ног, казалось, разорвались, как нитки, от страшного напряжения. В мгновение ока Гор вышел в полный шпагат. Сто восемьдесят, двести градусов!

И застыл.

Машина для убийства сработала. Отточенное острие рапиры, протянувшись на три метра от точки, с которой был начат выпад, торчало в сердце его врага. Ровно на ладонь в глубину.

Смерть лорда была мгновенной. Не издав даже звука, Хавьер замер и, не выпуская из рук серебряной шпаги, медленно осел на колени. Равновесие его мертвого тела поддерживало теперь только лезвие Гордиановой рапиры, в которую Хавьер уперся лбом. Гор оттолкнулся толчковой правой ногой от земли, подтянул левую и выпрямился во весь рост. Аккуратно, стараясь не сломать тонкий узкий клинок, вытащил рапиру.

Синхронно этому движению Хавьер бухнулся головой об пол. И замер в немой коленопреклоненной позе перед своим победителем. И те, кто видел эту картину, запомнили ее навсегда. На ристалище было двое. Шательен и серв. Лорд и раб.

Раб стоя и лорд – на коленях!

* * *

С огромным трудом Гор выдержал на площади Ристалищ еще один час. Драк не было в это время, однако Гордиан положа руку на сердце мог бы назвать эти недолгие вялотекущие минуты самыми страшными в своей жизни.

В отеле Хавьера лежали шесть трупов.

В отеле Брегорта, в его комнате – Лисия с разодранным до ишедного шнура хомутом. Самого Хавьера, точнее его хладные останки, унесли домочадцы и гвардейцы сопровождения. При этом последние так поглядывали на юного чемпиона и столь злобно скалились, что было ясно – с воскрешением их патрона и господина проволочек не будет, а после этого ни Гору, ни собственно Брегорту скучать не придется.

Ну и флаг в руки, подумал Гордиан. Им понадобится пятнадцать минут, чтобы доехать до отеля, пятнадцать, чтобы поднять панику и вернуться за ним обратно (и то если быстро догадаются о сути происшедшего).

Следовательно, у него есть чуть больше тридцати минут, чтобы стать свободным. И то если трупы в отеле или Лисию не обнаружит раньше кто-нибудь другой.

Если он не уложится в этот срок, о дальнейшем можно будет не беспокоиться. У мертвых, как известно, голова ни о чем не болит.

Хвала Иешуа, призы чемпионам авеналий в других весовых категориях вручили еще вчера. Считая секунды, в невероятном напряжении Гор выслушал хвалебную речь барристы, трогательный отзыв префекта, благодарственное слово Брегорта.

Под громогласные аплодисменты префект вручил лорду Брегорту сначала массивную золотую пектораль, которая в этом полусредневековом мире заменяла собой медаль и кубок чемпиона, а затем, под неслышный никому, но очень громкий стук сердца Гордиана Рэкса – вожделенный кинжал из ишеда.