Работяга медленно повернул голову, посмотрел на Жаркова, и тому стало не по себе – на него глядели мертвые, совершенно пустые глаза, лишенные какого-либо осмысленного выражения.

– Э… ладно, я сам… не надо… – забормотал он, медленно пятясь.

Сейчас главное – сделать снимки, причем побольше, с разных ракурсов, дабы в кадр угодила и общага, и площадь Лядова, и милицейская «Волга» со спящими патрульными. Чтобы потом никто не посмел завопить – подделка! Но при этом не попасться на глаза вон тем крепким парням, вряд ли они будут рады тому, что их мощные фигуры очутились в объективе.

Сергей улыбнулся и полез в сумку за фотоаппаратом.

– Ты все поняла? – спросил Ярослав, глядя на Лену одновременно раздраженно и решительно.

– Само собой, – ответила она. – Отправиться на площадь Лядова, проверить, что там творится, и доложить. Машина ваша, водитель предупрежден, Артур выделил нескольких парней для сопровождения. Так?

– Очень хорошо. Иди, – сказал Ярослав, после чего добавил: – Только без приказа ни во что не вмешивайся, ладно?

Лена гордо промолчала, встряхнула волосами и пошла к двери.

«Парни» и сам глава «Аргуса» ждали ее внизу, в вестибюле, причем вид у Артура был слегка пришибленный.

– Вот, – сказал он. – Они отправятся с тобой.

Троица крепких молодцев дружно заулыбалась, но ухмылки исчезли с лиц, стоило Лене нахмуриться. Слухи о том, что она, один из магов третьего ряда, каких в ордене не один десяток, устроила настоящую головомойку самому Ярославу, успели разойтись и произвели впечатление.

– За мной, – скомандовала Лена и пошла к дверям.

Серебристая «Витара» ждала у крыльца, за рулем скучал крепыш Виталик, личный шофер Ярослава, пришедший на смену Василию, погибшему летом, во время покушения.

– Куда ехать, а? – лениво поинтересовался он, когда бойцы разместились на заднем сиденье, а Лена села рядом с водителем.

– На Лядова, – ответила девушка.

Когда выехали на площадь Горького, Лена сказала:

– Чуть придержи, я морок сделаю.

Виталик посмотрел на нее удивленно, но скорость сбросил. А девушка глубоко вздохнула, закрыла глаза и принялась водить перед собой руками, накладывая на машину заклинание. Прикрытую им «Витару» в течение пятнадцати минут никто не увидит, и не услышит шума ее мотора.

Днем такой поступок был равносилен самоубийству – в пустое место, каким стала машина, обязательно кто-нибудь врежется. Но сейчас глухая ночь, улицы безлюдны, и Лена надеялась, что все обойдется.