— Большинство.

— Стася знала?

— Стася?… — Федорович вылез из-за стола, пересел на край столешницы перед бойцом. — Может быть. Если архив смотрела и данные проанализировала. Но никогда бы ничего тебе не сказала. Она, как и остальные прекрасно понимала, как было бы тебе больно, узнай ты правду. А вообще, подобной информацией владеет лишь высший комсостав. Надеюсь, ты своей психологической травмой с другими делиться не станешь? — прищурился.

Николай склонил голову, заверяя, потер ежик волос: черт! Сказать бы "быть не может"! Откреститься… Да понимает — могло быть. Случайностей на войне нет числа. Но подставить всю группу?…

— Как же вы со мной на задания ходите? — поморщился.

— Нормально. У меня претензий нет.

— Иштван тоже?…

— Пеши не упрямился и не лез, куда не надо. Надеюсь, ты его «радовать» информацией не станешь.

— Не стану, — кивнул. "Но сказанное проверю".

— Вопросы еще будут?

— На другую тему.

— Давай на другую. Расставим все точки и закроем тему навсегда. Надоели мне твои подозрительные взгляды, Чиж, знал бы ты, как надоели. То, что ты Стасю забыть не можешь и под этим соусом…

— А ты можешь?

Иван отвернулся, ногой качнул и бросил:

— Предполагаю, следующим вопросом будет: знали ли мы, что она уходит? Знали. Контингент подбирается предсказуемый, поэтому ничего из ряда вон не происходит. Станислава была…

— Есть.

— Здесь она «была». Так вот, она была правильной и поэтому никаких «коленцев» от нее не ожидалось. С психологической точки зрения ее самоволки были чем-то вроде самозащиты и спасения.

— А любовник был придуман тобой.

— Да. Она против не была. Удобная для всех версия. Пока тебя не было.

— И вы ее скинули.