– Насколько я понимаю, нам нужно обставить ее смерть с максимальным по эмоциональному воздействию эффектом?

– Вы правы, именно это и требуется.

– В таком случае правильнее не убивать, а просто нанести ей серьезную рану или это имитировать. Весь Орден будет с утра до вечера заниматься обсуждением ее здоровья. Июньские события свежи в памяти, Практикантка запомнилась надолго.

– Нет, ее надо убить, – непреклонным тоном произнес Ланс. – Это не обсуждается.

Он не стал объяснять настоятелю, что девушка узнала то, что знать никому не следовало. Пока не следовало. Впрочем, тот и не собирался выяснять причины решения босса – авторитет магистра был для Берга непререкаем.

– Понятно. Ладно, раз так, то хорошо бы схватить убийцу прямо на месте преступления или просто прикончить. У меня в голове вырисовывается неплохой сценарий.

Демон улыбнулся, в который раз хваля себя за разумную предусмотрительность:

– Господин Берг, у меня есть отличный кандидат в убийцы: Бровкин.

– Чапай?!

– Да, он сейчас сидит в подвале по соседству с Ветровой. Надо сказать, сбрендил окончательно: едва до смерти не замучил Робинсона, пытал его всю ночь.

– Так ведь это чудненько! – обрадовался настоятель. – Надо и Робинсона использовать, тут целый блокбастер состряпать можно! Чапай у нас личность весьма знаменитая, от него можно ждать чего угодно. Никто не удивится, если он окажется мятежником.

– Вот и хорошо, утром я жду ваших предложений.

Лина не верила, что сможет пережить следующий день. Даже если подчиниться демону, это не поможет – она была не настолько глупа, чтобы поверить в его искренность. Ланс не станет оставлять в живых человека, узнавшего столь страшную тайну. Ей оставалось заниматься излюбленным делом смертников – вспоминать всю свою жизнь.

Увы, вспоминать здесь особо нечего. Кроме Монастыря и Алтайской базы, мало от него отличавшейся, она не видела ничего. Девушка по третьему кругу прокрутила ролик с самыми яркими событиями, чувствуя, что тот надлом в душе, что вызвали слова демона, все более расширяется, превращаясь в пропасть, грозящую поглотить ее целиком, без остатка. Психика большинства воспитанниц была нестабильной и, хотя Лина в этом отношении представляла собой исключение, но и у нее был свой предел.

Неудивительно – здание, выстраиваемое с самого детства по кирпичикам, рухнуло в одно мгновение. Лина не выбирала свою судьбу, это сделали за нее, но, попав в систему Ордена, она всю свою жизнь старалась стать хозяйкой самой себе. Добиваться этого пришлось доступными способами, а они оставляли одну дорогу – наверх. Прозябание на Алтайской базе и последующее служение напоминали завуалированное рабство, для девушки это было неприемлемо. Вопреки всем препятствиям она пробилась на тропу, ведущую к запредельным вершинам.