— Где точно он живет? — спросила Зина.

— Ты что! — вскинулся я. — Тебе нельзя, ты еще не восстановилась!

— Уже можно, — отмахнулась Зина, — для этого дела много сил не понадобится. Принять невидимость да пройти сквозь стену, вот и все.

Мама подробно и многословно объяснила расположение квартиры несчастного азербайджанца, а когда объяснения стали повторяться, Зина сказала "спасибо" и растворилась в воздухе.

— Послушай, мама, — сказал я, — а тебя не смущает, что мы с Зиной теперь преступники?

— Вы с Зиной теперь волшебники, — заявила мама, — а значит, законы вам не писаны. Ты теперь не простой человек, ты теперь слуга божий. А бог велел делиться. Знаешь, что он говорил про тех, кто стяжает и не делится? Стяжать и не делиться плохо, и потому забрать деньги у богатого — не преступление, а богоугодное дело. А раз богоугодное, значит, хорошее.

— Эдак можно под все подряд базу подвести. Бог велел не поклоняться другим богам, значит, я должен пойти на рынок и всех хачей перебить?

— Не всех, а только тех, кто другим богам молится. Армяне, например, тоже православные.

— А мусульман убивать — богоугодное дело?

— Зачем сразу убивать? Пусть уезжают в свою Мусульманию и живут там, как хотят, а нам не мешают. Ты сам посуди — на рынке одни черные, ни одного русского лица за прилавком!

— А украинцы?

— Хохлы тоже как черные, только лицом на нас похожи, а на деле такие же мерзавцы. Ты новости по телевизору давно смотрел?

— Давно. А что они сделали?

— Да они постоянно все русское притесняют! То одно запретят, то другое… вот на днях во Львове памятник Степану Бандере поставили, вот ты скажи, ну разве ж это дело?

— Это не дело.

— То-то же!

— Мама, так ты серьезно считаешь, что для меня сейчас главное — очистить Москву от приезжих?

— Это не главное. Главное для тебя… да я не знаю, ты же волшебник, значит, умный! Так подумай своей умной головой, что вокруг исправить надо. Пенсии поднять или чтобы лекарства подешевле стали…

— Все лекарства или только те, которые тебе нужны?

— Если получится, то все, нечего жидиться, надо и о других думать, тогда и они о тебе подумают. Это евреи только о себе думают, мы, русские, должны быть щедрыми.