— Давай сюда.

Лена приняла дубленку из моих рук и открыла шкаф. Для этого ей пришлось прижаться ко мне — прихожая очень тесная. Ее рука коснулась моей и она испуганно отпрянула.

— Извини, — сказал я.

— За что?

— Мое тело холодное, касаться его неприятно. Но не волнуйся, к новому году это пройдет, если, конечно, к тому времени еще не произойдет конец света. Куда обувь поставить?

— Вот эту дверцу открой. Ага, вот сюда. Пойдем на кухню?

— Пойдем.

— Чай будешь?

— Нет, спасибо, мне сейчас не стоит.

— Почему?

— Желудок не работает. Сейчас для меня есть и пить — только тухлятину в животе разводить. Но, если прикажешь, я попью чаю за компанию.

— Тогда лучше не надо. Слушай, а как ты вообще живешь?

— Я не живу.

— Я имею ввиду, как ты движешься, разговариваешь…

— Я и сам не знаю. Могу спросить у бывшего учителя…

— Нет! Ты больше не должен с ним разговаривать, как бы он тебя об этом ни молил. Он будет искушать тебя, для него твоя душа имеет наиглавнейшее значение, он постарается вернуть тебя любыми средствами.

Я криво улыбнулся.

— Ничего у него не выйдет, — заявил я, — я уже сделал свой выбор.

Внезапно Лена закрыла глаза, а лицо ее стало неподвижным и отсутствующим. Черт возьми! Быстро же он сориентировался. Еще бы час-другой потянуть, пошел бы совсем другой разговор.

— Ты должен умереть, — объявила Лена, открыв глаза.