Он осторожно разжал пальцы.

— Вроде держится… но пожалуйста не работайте крыльями.

— Хорошо, я пойду отмываться, а ты смени на тренировке Весту. Пускай воины тренируются с луками в две смены — завтра на рассвете потребуются хорошие стрелки.

— Сделаю все что от меня зависит милорд. Если потребуется загоняю до смерти!

— А вот этого не надо — мне не нужны трясущиеся от напряжения руки на тетивах.

— Понял. Я дам им выспаться.

Громыхая доспехами, рыцарь быстро, словно замок осаждают враги, вышел в коридор. А я двинулся за ним спустя минуту. Мысли начиненные сомнением крутятся в черепе, липнут к стенкам делая голову донельзя тяжелой. А ведь если я каким‑то чудом и справлюсь с армией Аркарис, вслед ей пойдет уже десятитысячное войско — три архонта, и запас прочности империи позволят Императору послать такую вторую волну. Неужели все мои потуги заранее обречены?

Глава 6

Глава 6

Десяток воинов стоящих в ряд, кончиками пальцев едва проглядывающих из под кастетов, натягивают тетивы стальных луков. На лицах, казалось бы сверхлюдей, выступила испарина, капли пота заблестели серебром в лучах рассветного солнца. Напряжение росло с каждой секундой, дуги стальных луков стремились вернуться в исходное положение, но заметно вибрирующие руки воинов, не позволяли им выпрямиться…

— Залп! — наконец произнесла их командир, и десять стрел с диким криком сорвались в полет.

Я не успел за ними проследить, казалось что они впились в мишени развешенные на стене крепости мгновенно, словно все время там и были. А еще почудилось, что эти стальные прутья, что по недоразумению называются стрелами, пробив деревянную мишень, до половины вошли в камень.

Я чувствую как мои сомненья в этот самый миг обрели плоть — теперь, если воины вновь взбунтуются против демона, прихлопнут меня без проблем. А их верность может обеспечить только две вещи: страх и любовь — в этом мире о деньгах не может идти речи. Страх за свою жизнь и душу вселить в них проще всего, однако этот способ менее надежен. Человек, в случае иной опасности, например при осаде замка, может его преодолеть и всадить стрелу мне в спину.

Девушка в зеленой коже удовлетворенно цокнув языком, отвернулась от мишеней и встретилась взглядом со мной. Изумрудные глаза на долю секунды заволокло боязнью смешанной с гордостью. Боязнь это по отношению к чернокрылому человеку, а гордость за своих учеников — все десятеро попали почти в центр мишени.

— Доброе утро Веста, — произнес я подходя ближе. — Вижу ты прекрасно поработала во благо человечества.

Она опешила на секунду: