– Ест чэловэк – ест проблэма, нэт чэловэка – нэт проблэмы, – произнёс Лис, насколько возможно, на языке Творцов подражая грузинскому акценту, но Терп снова понял этот черноватый юмор; видимо, время на Земле он провёл не зря.

– И кое в чём Иосиф Виссарионович оказался прав, хотя, полагаю, тоже являлся марионеткой в руках некой силы. Главное, это актуально для нас. А начать я предлагаю с такого вот хода. Если этот хмырь бежал на Землю, а я уверен, что он бежал туда, то мы должны выявить его и ему подобных там. И мы воспользуемся шаровиками!

– Каким образом?! – удивилась Монра. – Во-первых, шаровики перебиты, ну а во-вторых, даже если они и остались, неужели ты бы мог с ними сотрудничать?

– Ну, уж, во-первых, шаровики бы не сотрудничали с нами, – пояснил Терп. – А, во-вторых, нам ведь не нужны живые шаровики. Пусть некто на Земле думает, будто они уцелели, перебили нас и теперь ищут встречи с ним. А, может быть, стоит представить всё так, словно шаровики решили начать охоту на него самого? Ну, скажем, из-за того, что считают, что он оскорбил Великое Ничто или что-нибудь в таком роде. Я и сам ранее пытался выследить источник этой силы, как я уже говорил, но, считаю, что в данной ситуации шаровики – просто великолепная приманка.

Лис кивнул. Он понял идею Терпа: если они смогут как-то дать знать Ингвару Яновичу, что некие шаровики почему-то решили искать его на Земле, то последний непременно проявит себя. Как донести информацию до псевдо-латыша было уже делом техники.

– Слушай, – заметил Лис, обращаясь к Терпу, – твоя гипотеза насчёт матрёшки мне понравилась. Ты полагаешь, так может быть на самом деле?

– Ну, как я могу полагать – гипотеза она и есть гипотеза. Но, сам подумай, если я создал чрезвычайно странный с земной точки зрения мир, планету граней, а существуют и другие, в чём-то похлеще, то разве не абсурдна с другой точки зрения шарообразная планета? И почему мир вообще должен состоять из планет, звёзд и тому подобного? Не может ли это тоже быть плодом чьего-то воображения?

– Почему мир не может просто «быть» вне зависимости от воли какого-то создателя? Может быть, он просто есть и всё! – предположил Лис.

Терп усмехнулся:

– Разве я что-то утверждаю? Но что значит «просто быть»? Над этим стоит подумать, верно?

– Ты, похоже, хорошо знаком с земной жизнью, – Лис тоже улыбнулся, – так что ты меня поймёшь. Когда я учился в школе и в институте, я был достаточно любознательным парнем и читал много разных научно-популярных статей и книг. Сразу скажу, скорее для Монры, чем для тебя, что земная наука почти не оспаривает постулат бесконечной вселенной. Так вот, один из земных корифеев науки выдвигал гипотезу так называемой панспермии – зарождения жизни на планетах разных солнечных систем от микроспор бактерий и от разных микроорганизмов, переносимых в космосе. Так же объяснялось и зарождение жизни на Земле. Эта гипотеза имела довольно много сторонников на самом серьёзном и высоком научном уровне – серьёзные дядьки рассуждали о том, на чём эти споры переносились с планеты на планету, как они могли достигать поверхности и так далее. А мне всегда было странно, почему практически никогда никто не задал автору одного единственного самого важного вопроса: ну, хорошо, допустим, на Земле жизнь появилась именно так, но откуда же она взялась в самом космосе?! Где-то же жизнь должна была зародиться впервые? Мне хочется задать тебе такой же вопрос: откуда взялись те, кто создал первую оболочку твоей «матрёшки»?