Лис не слишком много успел понять в современной мировой политике, чтобы аргументировано возражать, но чувствовал, что подобный взгляд не верен в корне.

– Знаешь, – сказал он, разрезая бронзовым ножом плод дедае, – я сейчас провёл на Земле всего несколько дней, и меня, естественно, больше интересовали не международные дела, а ситуация внутри моей страны. В своё время я сам, как и большинство людей подобного типа в Советском Союзе, не был доволен коммунистическим режимом и даже имел мысли дать дёру как раз к вам в США. Но мне кажется, что сейчас Америка не выиграла от того, что Россия стала существенно слабее в силу экономических проблем, вызванных этой перестройкой. Россия и СССР в смысле отношений с США – почти синонимы. Запад вообще всегда, на мой взгляд, допускал ошибку в политике относительно России – что до социалистической революции, что после. Запад всю жизнь боялся сильной России и старался ей, мягко говоря, нагадить, даже когда она была его союзницей в каком-то деле или в войне. Той же Америке стоило стараться сблизиться с Россией как можно теснее, Россия как раз всегда к этому и была готова, потому что она всё же больше Европа, чем Азия.

Сержант Джеймс не слишком понял сложное для него словесное и мыслительное построение Лиса, но кое-что уловил, особенно, касавшееся экономических проблем. Он усмехнулся, набил трубку местным заменителем табака и предложил её Лису и Творцам. Монра и Терп отказались, а Лис попробовал из любопытства. Табак был довольно ароматным, но, по мнению Лиса, слишком слабым и немного кисловатым на вкус.

Филип раскурил вторую трубку и, продолжая ухмыляться, сказал:

– Я понимаю твои чувства, приятель, но ваш социализм проиграл, похоже, по всем статьям. В Америке народ-то живёт лучше, сам признаёшь, значит, и наша система лучше.

– А в России никогда и не существовало того, что можно назвать «социализмом», – вмешался в разговор Терп.

– Как это не существовало?! – удивился Фил. – Страна даже называлась Союз Советских Социалистических Республик. Социалистических, однако!

– Называться и быть – не одно и тоже. Там существовала так называемая административно-командная система, чиновники которой называли себя коммунистами, якобы, построившими социализм и строившими коммунизм, хотя никто толком не представлял, что это такое в смысле организации экономики. На деле эти чиновники строили жизнь для себя, а не для людей. Это, конечно, тоже объяснимо, так как в той экономической системе, как, впрочем, и во всех иных, материальных благ не хватает на всех поровну – и никогда не хватит!