— Ты труп, — тихо сказал ан Эйтэн йорд Виардта, выдернув из палубы свой меч.

— Мы все умрём, — откликнулся Вадомайр, — но ты — раньше. Таким, как ты, жить нельзя.

Данвэ молча бросился вперёд, занося меч. И... полетел на палубу. Из пробитого насквозь коротким точным ударом нагрудника била кровь. Вадомайр бросился вперёд — добивать врага уже безо всякой жалости — но данвэ подняли страшный крик, металлическая стена отгородила от упавшего и Вадомайра, и ратэстов...

— Не упусти-и-и-ить! — заревел Вадомайр...

...Битва на «Доннертаге» не утихала, хотя с каждым мгновением данвэ становилось всё меньше и меньше. Тела противников заваливали палубу и лестницы.

Вадомайр искал ан Эйтэн йорд Виардту. Он не знал, что с кормы уже спущена шлюпка, что раненого уже увозят в открытое море, откуда идут четыре новых корабля.

Одна из последних групп данвэ защищалась у входа в каюты. Им не кричали, чтобы они сдавались. Навалив вокруг себя анласских трупов, данвэ падали — один за другим. Молча. И только мёртвыми. Когда же пал последний — дверь за спинами убитых распахнулась.

Вадомайр шевельнул рукой и тихо спросил:

— Не подведёшь меня, Сын Грома?

И, услышав изумлённые выкрики вокруг, поднял голову.

В дверях стоял Ротбирт.

Ротбирт — в обычном своём доспехе, по которому Вадомайр и узнал его, с мечом в опущенной руке. Вадомайр задохнулся от облегчения, шагнул вперёд... и наткнулся на спокойный, пристальный взгляд из Т-образной прорези шлема. Так не смотрит друг — даже если вас разделила смертельная обида. Смотреть так может только абсолютно чужой человек.

— Ротбирт, — тихо позвал Вадомайр. Повинуясь какому-то внутреннему толчку, с трудом снял помятый шлем, отбросил.

Ротбирт сделал то же. Да — он, точно он. Только глаза смотрели не по-его.

— Ротбирт, что с тобой? — спросил Вадомайр. — Что с тобой сделали? Ты помнишь, кто я?

— Я помню, — отозвался анлас спокойно. И улыбнулся. — Но это всё равно. Я пришёл драться с тобой и убить тебя. Мне так велели, Вадомайр. Я не могу ослушаться.

— Ты же знаешь, — Вадомайр покачал головой. — Я лучше тебя сражаюсь мечом. Ты не сможешь меня убить.

— Да, — легко согласился Ротбирт. — Тогда ты убьёшь меня. Это тоже всё равно.

Вадомайр покачнулся. Это была не ловушка. Это была двойная ловушка (как коридор, обшитый листами пластика — под морёный дуб...) Он проиграет в любом случае. Или свою жизнь — или жизнь друга.