— Вы так думаете? — Ван указал на зелень. — Хороший салат.

— Знаю. Я его уже пробовала, — она помолчала, затем продолжила. — Не могу привести причины или просто веского довода. Просто у меня такое чувство. Может, потому, что технология ускоряет движение информации и требует более быстрого принятия решений, а когда люди торопятся, у них не больно много времени думать, правильно ли что-нибудь.

— И все же бывают еще нравственные люди, — напомнил Ван.

— Верно. А как насчет такого? Есть малая группа людей в любом обществе, которые инстинктивно этичны, и есть группа инстинктивно неэтичных. Но большинство посередине. При развитой технологии легче сосредоточиться на своих интересах и на том, что можешь сделать, а не на том, что должен, и это отталкивает всех, кто посередине от той степени этичности, которая для них возможна.

— Здесь есть рациональное зерно. И еще какое. Я об этом не думал.

— Вам не хватает РКС? — спросила Эмили.

— А что?

— Вы кажетесь счастливей некоторым образом, и все же… задумчивы и печальны, — она покачала головой. — Что-то не так. Чего-то не хватает.

Ван знал, чего не хватает, или отчасти знал. Женщины через стол от него.

— Мое нынешнее место — это компенсация. Во многом, — он склонил набок голову, пытаясь прикинуть, как бы поточнее сказать то, что хочется, чтобы и не темнить, и не слишком напрямик. — Там все так высокоинтегрированно… в смысле, корабль, что в экипаже лишь двое.

— Вы и техник?

— Эри хороша, но по возрасту почти годится мне в матери, — Ван рассмеялся. — Я преувеличиваю. Она старше, но похожа больше на тетушку, как я полагаю.

— Тетушка — это определенно лучше, чем мать, — Эмили наблюдала, как официантка забирает ее пустую глубокую тарелку и заменяет плоской, на которую положен ягненок с приправой, окруженный яблоками, не похожими ни на тушеные, ни на сушеные, ни на обжаренные, но воплощающими черты всех этих способов приготовления. Затем пустая тарелочка Вана из-под салата тоже была заменена.

Он не понимал, как основательно надоела ему однообразная, пусть здоровая пища, приготовленная на «Джойо» с помощью формуляторов, пока не отведал этого ягненка.

— Очень хорошо. Великолепно.

— Еще бы, — промямлила Эмили.

Несколько минут они ели в молчании.

— Что происходит с великой и славной Республикой Тары? О ней имелось не больно много новостей там, где я был.

— Вы не слышали? — она нахмурилась. Вану не понравилось такое выражение ее лица. Некоторые могут хмуриться, выражая мягкое неудовольствие. Хмурый же взгляд Эмили всегда означал крайнее раздражение, даже когда она не была настолько раздражена. Его пугала мысль, что девушка может быть недовольна им.