* * *

Город пал в мгновение ока. Великолепная, ни с чем не сравнимая оборона рассыпалась, словно песчаный замок. Стратег Трегер перешел на сторону восставших и пропустил их части сквозь Северный сектор. Полки Трегера, за исключением одного, тут же уничтоженного, присоединились к бунтовщикам. Пали сразу две линии обороны. Остановить врага удалось лишь на третьем обводном кольце, куда были брошены гвардия и колесницы. Там завязался невиданно жестокий бой.

Тридцатитысячная, жаждущая крови и добычи, толпа вдруг натолкнулась на четкие шеренги гвардейцев, которые при ее появлении не побежали, а остались непоколебимо стоять на месте. Низшие, почувствовавшие свою силу, разразились насмешливым с примесью досады воплем:

— Кто там мешает такой приятной прогулке? А вот мы вас!

Но противник почему-то не испугался и сейчас. Тогда огромные массы низших, атлантов и пиратов — Сбир правильно оценил силу преградившего путь отряда, приказал своим кемтянам не двигаться с места — бросилась на противника, готовясь скорей не к битве, а лишь высечь этих самоуверенных нахальных мальчишек.

Подобно гигантской волне, обрушивающейся на узкий гребень мола, налетели они на стройные шеренги закованных в медь воинов и отхлынули, оставив на земле сотни трупов. Не поверили своим глазам, налетели яростно, били с придыханьем. Гвардейцы сдержали и этот натиск, затем прозвучал сигнал — и на правый фланг атакующих обрушилась сотня колесниц, ведомых Гумием, а на левый — тысяча белоконных всадников во главе с Юльмом.

Нападавшие шли на пир, на пир они и попали. Только пир этот был кровав! Колесницы смяли толпы предателей-атлантов и положили их целыми грудами. Всадники прорвали массу врагов насквозь и ударили с тыла. К ним на помощь шли оставшиеся верными полки Восточного сектора.

Нападавшие попали в мешок. Им грозило полное уничтожение. Вот здесь-то и пригодился отряд Сбира. Кемтяне оттеснили всадников и разжали смертельные клещи, предоставив своим незадачливым союзникам возможность бегства. Получившие хороший урок, вояки бросились в эту приоткрытую щелку, давя друг друга на мостах, захлебываясь в зеленой тине каналов. Тысячи их погибли во время этого бегства.

Кемтяне сдержали напор гвардии и отступили лишь тогда, когда убедились, что все, кто мог, бежали с места страшного побоища. Отступили в полном порядке.

Был всего лишь полдень пятого дня агонии.

* * *

Над Кемтом светило Солнце. Яркое, как всегда.

По дорожке, ведшей к ангару, шел Кеельсее. Ноги его заплетались. Великий номарх был порядком пьян. Давно он не позволял себе подобной вольности. Кеельсее всегда держал себя в ежовых рукавицах. Он обходился и без вина, и без вкусной пищи, да и, черт побери, без красивых женщин. Единственное, без чего он не мог жить, была власть. Все остальное не имело значения, все остальное приносилось в жертву власти.