Во внутренний двор, где была расположена стоянка для сотрудников ФСБ, вкатил автобус-гармошка.
Капитан не мог поверить своим глазам, что такое возможно даже после всего того, чему стал свидетелем, и казалось, сбрендил, а только теперь окончательно и бесповоротно. В здание хлынули психи с "гастарбайтерами", и всех их во всеоружии встретил прапорщик, так и не успев покинуть здания при очередном расставании с капитаном — занял оборону на входе при наличии забитого вестибюля толпой народа, среди которой особенно выделялись рабочие в оранжевых костюмах.
— Всем оставаться на своих местах! — прокричал он. — Вы окружены! Сопротивление бесполезно! Сдавайтесь или будете уничтожены!
— О живодёр даёт… — послышался до боли знакомый голос. — Ты чего это там лаешь, барбос? Али не признал своих?
— Фома…
— Скорее ты сейчас он — и неверующий!
— Егор…
Выскочив из укрытия, прапорщик и не удержался от выстрела. За что получил порцию нелицеприятных высказываний в собственный адрес от старика.
Фетисов был похож на терминатора местного разлива — голова залатана какой-то жестянкой, а и в груди краник. Он терял силы. Его поддерживали уколами.
Вслед за прапорщиком откликнулся и капитан.
— Размещай народ по этажам и выдавай им оружие! Мы уходим в глухую оборону! — заговорил уверенно Семён Борисович, оказавшись в родных пенатах. — Что со связью?
— Нет… обрыв… — рапортовал капитан. — Нас отключили от внешнего мира…
— А телевидение? Местное СМИ? Пресса?
— Всё блокировано, даже мобильная связь и Интернет… — тарахтел в ответ капитан. Всё же не выдержал и спросил. — А кто это с вами? Что за больные?
— Да… — отмахнулся Фетисов, — …не обращай внимания на них! Психи они…
— Кто?!
— Одно слово — психопаты!
И точно — один среди них находился в смирительной рубашке — психопат-одиночка. Сразу и не определишь в нём властелина мира. Кляп в виде мягкого шара с резинками на ушах мешал ему вести привычное общение с жалкими и ничтожнейшими существами ранга букашек.
Капитан почему-то сжалился над ним, уступив ему свой шкаф.
— Сюда пока поставьте.