Филя судорожно расстегнул верхнюю пуговицу рубахи. Теперь уже ему не казалось, что Пустой зря ползал вокруг колоколов и зря стучал по ним. Теперь он думал, что Пустой недостаточно тщательно прислушивался к их звону и довольно небрежно подкручивал планки настройки. Филя посмотрел на бледное лицо Ройнага, который вечно подшучивал над мальчишкой, и понял, что теперь тот не шутит. Да и отверстие в стволе пулемета вовсе не казалось смешным. Так же, как и овитые когтями Тарану врата за спиной.

Сверху донеслись звуки колоколов. Верно, Кобба шел вдоль их ряда и вел по ним мечом великого мастера.

— Яни-Ра, — прошептал Пустой, — мне потребуется твое умение. Когда машина заработает, но до первого удара колокола мне будет нужен холод. Иней на стенах, холодный ветер, пар от дыхания. Поможешь?

— О чем вы там шепчетесь? — заорал Ройнаг.

— Ройнаг… — Голос Пустого был на удивление спокойным, — Я понимаю, что ты здесь не просто так, но ты никогда не казался мне идиотом. Чудиком, весельчаком — да, но не идиотом. Ни ты, ни твои солдаты не вернетесь обратно. Плоть мира смыкается. После того, что сейчас здесь произойдет, все переменится. Четырехмирие опять покроется коркой, а наши миры станут вновь недосягаемы друг для друга. Неужели за тридцать пять лет никого не осталось у тебя в Киссате? Неужели тебе не к кому вернуться? А эти молодые аху, что остались на улице, — их жизнь тоже ничего не стоит?

— А что сделал бы ты, Пустой, если бы знал, что от тебя зависит — ступит ли в твой мир нога твоего бога? — прохрипел Ройнаг.

— Сложный вопрос, — задумался Пустой, — Хотя мир-то как раз не твой. Понимаешь, Ройнаг, я всего лишь механик, поэтому у меня нет полной ясности в том, что такое мой бог. Но мне кажется, Ройнаг, что бога не вызывают машиной.

Он бывает там, где считает нужным быть. Бог всегда где-то поблизости. Подумай об этом, Ройнаг, пока есть еще время.

— Я подумаю, — кивнул Ройнаг и поднялся, встал на дрожащих ногах, удерживая в руках пулемет, — Но это не помешает мне скосить всех вас, таких умных, одной очередью!

— Не спеши, Ройнаг, — послышался голос Коббы, — У меня радостная весть, приятель. Механик превзошел сам себя. Все колокола отстроены точно.

— Что ж, мы можем приступать? — спросил Пустой, кивая в сторону главного рычага. — Стоит опустить вот эту рукоять — и отключить твою музыку можно будет, только сорвав гири или заклинив шестерни… пуговицей!

— Еще один секрет! — засмеялся Кобба и подошел к рычагу. — Пусть я и не ее автор, но я ведь все-таки жил этой машиной. Как ты думаешь, почему твой отец не сломал машину заранее, а вставлял свою пуговицу прямо в процессе запуска? Почему он рисковал своей жизнью? Потому что существовал пробный запуск. Сейчас колокола подняты. Да, я сделал это. И пробный запуск покажет, гладко ли работают шестерни. Хорошо ли смазаны оси. И нет ли где пуговицы.