Борис обратил внимание на то, что двое хэдов-тресов — по одному в каждой группе — были вооружены не только штурмовыми винтовками: за их спинами висели какие-то массивные инструменты непонятного предназначения. Что-то вроде перфораторов, только без дрелей и зубил, а с широким раструбом-стволом. Когда хэды успели вытащить свои «перфораторы» из БТР, Борис не заметил. И для чего нужны были эти штуки, он не знал.

Однако в общих чертах уже было ясно, какой тактики придерживаются хэды при зачистке домов. В окружении легкой пехоты в здание вваливается живой танк, которому не страшны даже автоматные пули, — и все. И ничего уже не поделаешь.

За спиной, где-то в глубине торговой галереи, прогремел взрыв. Дед фугаской проход пробивает… Интересно, пробил ли?

Борис и Корень отступили от окна. Отошли к Деду. Тот ждал в самом конце галереи у дымящейся еще дыры в стене. Ну вот и выход! Вот их путь к спасению!

Только Дед ведет себя как-то странно. Сел на пол. С каким-то обреченным видом привалился спиной к стене. Никуда как будто уже не спешит.

— Ну? — не выдержал Корень, — Уходим, что ли?

— Не получится, — угрюмо ответил Дед.

— В чем дело? — Корень подобрался.

— А сами посмотрите, — Дед мотнул головой в сторону пробитой бреши.

Борис и Корень протиснулись в дыру.

Они оказались в темной тесной комнатушке с узкими пластиковыми нарами и разбитым взрывом унитазом. Больше здесь не было ничего. Вообще. Окон не было тоже. Только голые стены, низкий потолок да массивная сейфовая дверь — стальная, вся в заклепках, с кормушкой и небольшим смотровым отверстием, закрытым задвижкой с той стороны. Больше всего комната походила на тюремную камеру. Хотя по сравнению с ней даже гладиаторские «номера» в колизее могли показаться президентским люксом пятизвездочного отеля.

— Что это? — спросил Борис.

— Чей-то домашний карцер для тресов, — процедил Корень.

Он подошел к двери, навалился, попробовал открыть.

Не смог. Тяжелая дверь была заперта. Снаружи, разумеется. Изнутри карцерные двери не запираются и уж тем более не отпираются. Изнутри на двери не было даже ручки.

Корень в сердцах громыхнул кулаком по металлу. Дверь отозвалась протяжным гулким звуком.

В пролом заглянул Дед:

— Зря не долбись. Я уже пробовал открыть.

— Дед, ты же последнюю фугаску зря истратил! — прорычал Корень. Он дышал тяжело и шумно, его глаза за окулярами противогаза наливались кровью. — Мы теперь в ловушке! Из-за тебя!

— Откуда я знал, что за стеной — карцер? — огрызнулся Дед.