— Действительно, комитет по встрече, — пробурчала Катя.
Восемь человек… Не многовато ли? Катя вдруг почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Вроде бы и не о чем беспокоиться, и все же, все же…
«Бес, тут все в порядке?»
«Бес, тут все в порядке?»
«Что ты имеешь в виду?»
«Что ты имеешь в виду?»
«Мне не по себе… не знаю, как это объяснить».
«Мне не по себе… не знаю, как это объяснить».
«Увы, я не знаю, чем тебе помочь. Я могу читать мысли только при наличии физического контакта, к тому же…»
«Увы, я не знаю, чем тебе помочь. Я могу читать мысли только при наличии физического контакта, к тому же…»
«И мог бы, все равно не стал бы?»
«И мог бы, все равно не стал бы?»
«Мне неловко это говорить, но да, именно так. Это если пользоваться вашей терминологией, своего рода табу. Моральный запрет, почти переходящий в физиологический. Я могу взаимодействовать лишь со своим спутником».
«Мне неловко это говорить, но да, именно так. Это если пользоваться вашей терминологией, своего рода табу. Моральный запрет, почти переходящий в физиологический. Я могу взаимодействовать лишь со своим спутником».
«Ты мне очень помог».
«Ты мне очень помог».
«Поздравляю, Катя, тебе почти удаюсь передать иронию мыслеречью».
«Поздравляю, Катя, тебе почти удаюсь передать иронию мыслеречью».
Выходить из шлюза девушки не торопились. Встречающие стояли полукругом, половина — вооружены. Впрочем, это не было нарушением каких-либо законов, гражданское оружие было разрешено к применению на поверхности половины планет Федерации, что уж говорить о кораблях, на борту которых экипаж обладает куда большими правами… если такова политика компании. Учитывая, что «Астротранзит» не запрещает своим людям вести дела с независимыми мирами, вся эта компания могла бы быть увешана оружием с ног до головы. Участь гражданина Федерации, рискнувшего бы, к примеру, прогуляться без оружия и охраны по Кейптауну или Линэли, была, как правило, легко предсказуема.
— Приветствую вас на борту «Таррагоны», леди.