Даже подсчитать потери было некому… Ночью под воротами выли волки, пожирая залитый кровью снег. Оставшиеся в живых космачи унесли своих мертвецов, и этот факт, как потом доказывал доктор Эриг, подтверждал их разумность.

Наступили действительно трудные времена. Но это стало понятно позже. Пока же деревня спала мертвым сном. И только тихие стайки сбежавших из дома мальчишек бродили в ночи по заледеневшим тропам дежурных, а, намерзнувшись, бежали греться на еще горячее пожарище и издалека, скрывая страх и подначивая друг друга, разглядывали трупы людей и людоедов, валяющиеся возле никем не охраняемых ворот…

ГЛАВА 20

ГЛАВА 20

В главном зале главного деревенского дома было не протолкнуться — никогда прежде на совет не собиралось столько народу. Простых людей на заседания обычно не пускали, да они туда не шибко и рвались. Но не в этот раз. В просторной комнате набилось, наверное, под сотню человек. И каждый из них хотел высказаться.

— У меня мать больная, — нудно талдычил Гари Каатс, обращаясь к соседям, дергая их за одежду, заглядывая им в глаза. — Мать совсем плохая у меня. Того и гляди помрет.

— Я же три дня подряд работал в две смены! — возмущался бородатый Атанас, потрясая крепкими ободранными руками и выпучивая глаза. — Три дня! И где обещанный паек?

— Кони мрут! — смешно коверкая слова, сокрушался люд Валик. — Сомрут вовсе, как тогда без конев пахать-сеять будиш? На себе соху поташим, чо ли?..

Изможденный, измученный болезнью Айван хмуро взирал на собравшихся у его постели людей. Высунувшаяся из-под одеяла тонкая старческая рука подрагивала, и зажатый в ладони колокольчик отрывисто и глухо взвякивал. Сам Айван молчал.

— Тихо вы! — устало прикрикивал Петр. — Уймитесь, наконец! А то всех выгоню!

Угрозы эти никого не пугали. Старики из совета уже несколько раз пытались выставить посторонних за дверь, но без особого успеха. Если кто-то и уходил, то на освободившееся место тут же влезал кто-то другой, еще более горластый и настырный.

— Жрать нечего! — голосила в задних рядах какая-то баба. — Уж кости грызем! Виданное ли дело?! Кости!

— Тихо вы! — чуть не плакал Петр. — Тихо же!..

Айван медленно поднял дрожащую руку. Люди, как зачарованные, уставились на блестящий вздрагивающий колокольчик. Выкрики зазвучали реже, голоса сделались тише — люди будто испугались чего. Иссохшая рука старосты остановилась. Колокольчик звякнул.

— Поглядите на себя… — чуть слышно просипел Айван. — Обернитесь, посмотрите на других… На кого вы все похожи?.. Жалкие… — Он закашлялся, в груди у него заклокотало, захрипело, и страшный звук этот заставил всех замолчать.