Но сейчас мысль о теплой ванне и пище, которую едят из тарелки настоящей ложкой, была для него верхом блаженства.

— Ты как, в порядке? — спросил он Свон, уставившуюся в пространство.

— Мне лучше, — ответила она.

Но мысли ее возвращались к маме, лежащей мертвой под землей, и к Поу-Поу, или тому что-то, управлявшему Поу-Поу, и к тому, что он сказал. Что это значило? От чего великан должен был сохранить, защитить ее? И почему ее?

Она подумала о зеленых росточках, проросших из грязи, повторяя форму ее тела. Ничего похожего раньше с ней не случалось. Ей действительно не приходилось раньше делать ничего подобного, даже когда она перебирала грязь между пальцами. Конечно, она раньше ощущала что-то горячее, словно бы фонтан энергии, шедший к ней от земли и проходящий через ее тело…

Но это было по-другому.

Что-то изменилось, подумала она. Я всегда могла выращивать цветы. Ухаживать за ними на влажной земли, когда солнце светило, было просто. Но она заставила траву расти в темноте, без воды, даже не стремясь сделать это. Что-то изменилось.

И неожиданно она догадалась. Вот как! Я стала сильнее, чем была раньше.

Джош подошел к окну и стал смотреть на мертвый город, оставив Свон наедине со своими мыслями. Он обратил внимание на фигурку за окном — маленькое животное стояло на ветру. Оно повернуло голову и посмотрело на Джоша. Собака, понял он. Маленький терьер. Они уставились друг на друга на несколько секунд — а затем собака умчалась прочь.

Счастливо тебе, подумал он и отвернулся, потому что знал, что животное обречено на смерть, она вызывала у него болезненное предчувствие смерти. Дэви кашлянул дважды и позвал Леону. Она принесла из кухни два ведра для купания Свон и заспешила к своему мужу.

ГЛАВА 32 ГРАЖДАНЕ МИРА

ГЛАВА 32

ГРАЖДАНЕ МИРА

Сестра и Арти нашли маленький филиал небес.

Они вошли в небольшую бревенчатую хижину, спрятанную в лесу, среди голых вечнозеленых деревьев, на берегу замерзшего озера, и попали в чудесную теплоту, созданную керосиновым обогревателем. Слезы почти прыснули из глаз Сестры, она споткнулась о порог, и Арти вздохнул с облегчением.

— Вот мы и пришли, — сказал человек в маске.

В хижине были уже четверо других людей: женщина и мужчина, оба одетые в оборванную летнюю одежду, выглядели молодыми, может быть около двадцати пяти — но точнее было трудно сказать, потому что оба были сильно обожжены, покрытыми коркой ожогов странных геометрических форм на лице и руках и под рваными местами одежды.

Темные волосы молодого человека свисали почти до плеч, но на макушке у него была лысина, покрытая коричневыми отметинами. Женщина, должно быть, была хорошенькой с большими голубыми глазами и прекрасной фигурой манекенщицы, но ее вьющиеся темно-рыжие волосы были почти спалены и коричневые следы ожогов лежали наискосок через ее лицо. Она была одета в обрезанные джинсы и сандалии, и ее голые ноги были тоже покрыты пятнами ожогов, ступни были обмотаны тряпьем, и она свернулась рядом с обогревателем.