Выходит, экспедиция столкнулась не с простыми сектантами или каннибалами, как это предполагалось еще неделю назад. Люди, захватившие судно, были совсем не так просты или предсказуемы. Но Темирбаеву, по сути, было откровенно наплевать, что именно таинственная организация делала с пленниками. Гораздо больше его интересовали технологии и другие секреты, спрятанные в недрах корабля. Корабля, так ловко спрятавшегося на северо-западной границе Республики. Так ловко спрятавшегося на самой границе его личных владений.

Согласно таблицам, подтвердившим идентификацию судна на 98%, атомный ледокол катамаранного типа носил название «Куэн Као» и до Катастрофы принадлежал структурам, аффилированным с корпорацией «Фарма-1». По официальным данным, передвижная полярная станция занималась изучением таяния льдов, северной флоры и фауны, а также глубоководной разведкой. Водоизмещение больше сотни тысяч тонн, две с половиной сотни метров длиной, двойная атомная турбинная установка, разработанная и сконструированная на «МосТехе» сорок лет назад.

Согласно тем же официальным данным, три с половиной года атомоход считался погибшим, уничтоженным льдами и терроформингом северных побережий России.

Но сейчас Айбар смотрел на картинку, подтверждавшую, что слухи о гибели плавучей лаборатории были, как говорится, преувеличены. Да, теперь судно превратилось в мертвый груз, плотно сев на побережье правым бортом. Сев навсегда. После того как рукотворная Катастрофа превратила Ямал в остров, отрезав от Полярного Урала, Обская и Тазовская губа слились в Новообский залив, похоронив пяток городов и десяток деревень. Зашедший в залив атомный катамаран выбраться в Карское море уже не смог. Или не захотел, больным китом выбросившись на берег…

Однако и до смерти гиганта было далеко. Даже по короткому ролику, присланному Вэйанем, становилось хорошо заметно, что после вечного прикола атомоход продолжал жить. Кормовая часть правого корпуса трансформировалась в огромный стационарный пандус, на котором разместился настоящий аэродром. На башнях и надстройках активно вертелись радары и «тарелки», обеспечивающие судну маскировку с воздуха и орбиты. Значит, как минимум, один реактор еще работает…

Кто же отыскал такую жемчужину? Кто смог возродить ее, приспособив под свои нужды?

Эта мысль волновала Темирбаева чуть больше, чем судьба похищенных детей, но всё равно не выходила на первые позиции. Как сделать, чтобы теперь находка стала принадлежать ему, хозяину Тайги, – вот какой вопрос лидировал с огромным отрывом.