Внизу послышались выстрелы.
– Они приступили, комендант.
Горан прикусил губу. Спросил неуверенно:
– Что теперь? Я знаю, дан приказ стоять до последнего. Но…
Ковач кивнул.
Все эти годы он откладывал деньги, – совсем немного. Может, зря столько времени отдавал работе, этому
Стоило подумать и о себе.
Так шептал разум, – но сердце горячо повторяло, что Ковач поступал правильно, – делая то, во что верил.
– Что мне делать, когда они придут? – спросил лейтенант.
– Горан.
Ковач взял его за плечо.
– Ты хорошо служил мне. Спасибо! Я никогда тебя не забуду.
Он приставил пистолет к груди лейтенанта, спустил курок.
– К несчастью, ты тоже бы не забыл…
Комендант Ковач в последний раз взглянул на концлагерь.
Там раздавались выстрелы, крики, и шум борьбы.
Стадо очнулось, – и в последний миг, у порога смерти, безнадежно боролось за свою нелепую жизнь.
«А ведь они еще назовут нас преступниками», – подумал Ковач.
От этой мысли его передернуло.