– Я не… – начал Зиро, но Красавчик его перебил:

– Скажи, герой, ты спал после 9 мая?

– Спал.

Красавчик и Слепцов переглянулись.

– Счастливец, – пробурчал Слепцов.

– А мы, Зиро, уже четвертые сутки на ногах. Так что ты нас тоже не суди строго. Нервы уже ни к черту. Слепцов, слушай, а что там по мощностям?

Слепцов повернул голову и, подслеповато щурясь, посмотрел в один из дальних экранов.

– На данный момент мы контролируем около пяти процентов всех наших вычислительных мощностей. Но темпы распространения вируса, похоже, слегка замедлились.

– Отлично! В смысле отлично, что замедлились. Давай, родной! Еще немного. Еще чуть-чуть. Последний бой, он трудный самый! Скоро мы с тобой выспимся, дружище. Ох, как мы выспимся!

Зиро вдруг поймал себя на том, что смотрит на Красавчика, открыв рот. Что-то в нем было такое, что непроизвольно приковывало взгляд и подавляло волю. Положа руку на сердце, Зиро считал себя, скажем так, ничего себе, но рядом с Красавчиком он вдруг почувствовал себя неотесанной деревенщиной. Зиро опять собрался привлечь к себе внимание, но Красавчик владел инициативой безраздельно.

– Ну что ты стоишь, герой? – обратился он к Зиро, едва тот открыл рот. – Ты садись, садись, – он указал на диван. – Устал же, наверное.

Зиро, наконец, слегка оправился от гнета харизмы Красавчика и твердо произнес:

– Я хочу знать про эксперимент.

Красавчик приподнял брови.

– Эксперимент? Это Слепцов тебе сказал? Про эксперимент? Его лексикончик. Да, Слепцов?

Слепцов вздрогнул.

– Я… я ничего больше не сказал!

– Да ладно тебе! – Красавчик ласково потрепал Слепцова по плечу. – Чего уж там. Ты, главное, работай, Слепцов, работай. Не отвлекайся. К черту подписки – сейчас не до игр в секретность. Парень имеет право знать. (Опять к Зиро.) Ну садись уже, герой! Я не люблю говорить, когда я сижу, а передо мной стоят. Это недемократично.

Зиро сел на диван и положил Меч себе на колени.

– Я слушаю.