— Ах, ты так?! — Собрав волю в кулак, карла отчаянным усилием выхватил нож и, вывернув руку, криво приставил его к своей шее, прямо к сонной артерии. — Пошёл в задницу, доктор-врач! Лечи девчонку, а не то полосну вон себе, и не будет тебе никакого пациента!

Несколько мгновений Володя с бессильной ненавистью смотрел на него, однако убедился: полоснёт не задумываясь. Бандикут был такой вредной бестией, что готов был отправить себя в ад, лишь бы сделать гадость лично Железному Доктору. Продолжая плакать, военврач снова занялся девушкой. Её горло показалось ему ледяным, кровь уже запеклась… или это стали такими горячими его пальцы?! Прислушиваясь к внутренним ощущениям, лейтенант почувствовал, как постепенно нарастает внутри долгожданное тепло, как бегут под кожей колючие искры… До боли закусив нижнюю губу, он ещё сильнее прижал ладони к чудовищной ране. Рождественского затрясло, словно от удара током, перед глазами поплыли разноцветные круги, сердце, казалось, замедлило своё биение и почти остановилось. Энергия из его ладоней мощным потоком изливалась в организм Марины, однако на этом всё и заканчивалось, потому что сияющий поток без малейшей задержки вытекал из неподвижного тела. Всё было бессмысленно — всё равно что пытаться наполнить решето водой из крана.

«А что, если я, спасая других, отдаю им часть собственной жизни?!» — внезапно пронеслась в голове Володи Рождественского чудовищная мысль. Честно говоря, к такому повороту событий он не был готов совершенно.

Он уже собирался с горестным стоном убрать руки с горла Марины, когда внезапно увидел, как её ресницы затрепетали.

— Жива! — изумлённо выдохнул лейтенант, хотя и понимал, что радоваться ещё рано. Теперь никак нельзя было убирать руки, пока ощущаются эти тёплые покалывающие искорки, даже если такой сеанс целительства обойдётся ему в половину жизни. Надо было срочно залатать эту предательскую дырку в горле, через которую утекала драгоценная энергия — и слава богу, что утекала она чуть медленнее, чем поступала от обезумевшего врача, иначе Марина ни за что не пришла бы в себя. И надо было держаться, держаться, несмотря ни на что, невзирая на усиливающийся шум в голове и пляшущие чёрные мушки перед глазами.

— Молодец, доктор-врач! — прохрипел Бандикут, который лежал рядом, приподнявшись на локте и жадно наблюдая, как военврач производит реанимационные мероприятия. Он не мог видеть и ощущать того же, что и Володя, однако понимал, что сейчас рядом с ним происходит настоящее чудо. — Молодец, не бросай её, вытаскивай, собака такая! Можешь ведь, лишенец!…