Дроиды не отреагировали на мой кокон, и это можно было считать удачей. Сигнальная сопка вырастала на глазах, я уже видел каждый куст на ее вершине – каждый горящий куст вокруг россыпи из тлеющих обломков, оставшихся от разрушенной до основания беседки (как, когда?) – словно прорисовывался посадочный сигнал.

Но мне не сюда.

Вершина сопки сместилась влево, теперь кокон приближался к РВЦ…

Черт возьми, что здесь произошло?

Из громадного пролома в маскировочных воротах, в который запросто мог пройти глайдер, лениво тянулись клубы серо-черного дыма, стелясь по земле – словно язык неведомого хищника, поджидающего добычу. Вне всякого сомнения, РВЦ подвергся атаке, пока я воевал возле Рукава, но почему я ничего не заметил раньше? Еще в полете я попытался связаться с ИскИном и выяснить, что случилось, благо Икс-барьер уже остался позади и не мешал связи. Шутник не отозвался. Соната – тоже. С ней определенно что-то случилось. Но сейчас не время думать об этом. Бой еще не закончился.

Едва ощутимый толчок приземления, кокон раскрылся и мягко вытолкнул меня наружу. Непривычно теплый для ночного времени ветер с силой дохнул в лицо, обдав запахом гари, казалось, пропитавшим весь воздух вокруг. Едва упав на четвереньки, не обращая внимания на впившийся в ладони и колени гравий, я оглянулся.

Инфракрасный режим лоцмана не оставил меня в темноте без зрения. Позади взрывался и горел мой верный «Костолом» – огромным чадящим факелом. Или погребальным костром. Если я не ошибался, этот залп «Рубилы» был последним. Даже девяностотонный тяжеловес не способен нести больше сотни ракет, особенно таких мощных, как в РСЗО «Торнадо-18».

Впрочем, какая разница. У нас больше не осталось роботов. Только в РВЦ. «Снайпер». До которого Соната почему-то так и не добралась, иначе «Снайпер» уже появился бы на арене боевых действий. Но мне сейчас некогда рассуждать о причинах, по которым это произошло. Нужно двигаться дальше. Проклятый «Молот» шел за мной, нас уже разделяли всего полтора километра, через две-три минуты он будет стоять на моем месте. Единственный шанс остановить его – добраться до «Снайпера» раньше, чем он меня прикончит.

Не медля, я вскочил и бросился в пролом в воротах.

В первую минуту, после кокона, ноги слушались не очень охотно, но кровь быстро разогрелась. Трудно было не заметить, что защита туннеля полностью уничтожена – от лазерных розеток, встроенных в скальную породу, остались лишь обгорелые, расплавленные потеки из металла и камня. От дыма и едкой вони заслезились глаза. Зажмурившись, я прикрыл рот и нос ладонью, выскочил в зал и замер, тяжело дыша.