Он принялся медленно подниматься по ступенькам. Они были каменными, это правда, но он не видел стыков между глыбами. Ради интереса он опустился на карточки и ощупал прохладную, полированную поверхность. Ничего. Ни трещинки. Создавалось такое впечатление, будто лавовая масса сама застыла такими ровными ступенями. Юдгар присел на одну из них и постарался успокоиться. Похоже, он добрался до главной тайны этого хребта. Он нашел то, о чем говорил ему Ингра. Но почему-то никаких особенных чувств не испытывал. Да и что он должен ощутить? Только желание покончить со всем этим как можно быстрее.

Ему показалось, что он слышит некую музыку… Юдгар устало прислушался. Да нет, не показалось. Тихая плавная мелодия звучала отовсюду и в то же время ниоткуда. Она возникала из пустоты и исчезала в ней, оставляя в сознании лишь маленькую толику своей глубины, и продолжая накатывать точно морской прилив – волна за волной. С каждым новым накатом мелодия становилась настойчивей и сильней, словно обретая физическую сущность, реальное воплощение.

Юдгар тряхнул головой. Но наваждение не отступило. Наоборот, оно стало сильней.

Он поднялся, повернулся лицом к возвышению и замер.

Все вокруг светилось мерным, голубоватым светом: камни, пьедестал, стены пещеры, ее куполообразный потолок, вода… и даже воздух переливался и мерцал, играя разноцветными бликами. Завороженный, Юдгар наблюдал за этой симфонией звуков и красок, ему вдруг стало казаться, что он уже однажды где-то слышал эти перекатывающиеся звуки. Он невольно закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на этой мелодии, и в мозгу вспыхнула сложная и четкая картина космического пространства. Но не такого, каким видит его пилот боевого истребителя – холодный и чужой с далекими сверкающими точечками звезд – а теплого, радостного, живого… и сама пустота уже не казалась пустотой. Вакуум казался живой тканью, она переплеталась, распадалась на миллиарды крошечных частиц, образуя пылевые туманности, затвердевала в планеты, разогревалась до самых высоких температур и превращалась в огромные звезды, которые жили своей собственной жизнью. Они рождались, старели и умирали, взрываясь, и тогда космическая ткань вновь переплеталась, и вновь начинала свой процесс рождения планет и звезд, и так до бесконечности… и музыка, которую он сейчас слышал, являлась симфонией космоса. Так звучит живое пространство, частью которого был и он сам…

Юдгар открыл глаза.

Все тело покрылось потом, ему было жарко. И еще его не отпускало дурацкое ощущение, что сам он – гигантская звезда, которая, пройдя жизненный цикл, готова умереть. Взорваться сверхновой, осветив своим взрывом всю Галактику. Он вытер мокрый лоб тыльной стороной ладони и поднялся на несколько ступенек, приблизившись к пьедесталу. На нем лежали разрозненные кусочки прозрачных кристаллов. Одни были величиной с валун, другие – с булавочную головку. Когда-то эти черепки были чем-то единым и невероятно огромным. Он наклонился и поднял один из этих осколков. Руку обжег невероятный холод. Но отпустить камень Юдгар уже не смог. Пальцы сомкнулись сами собой, переставая слушаться. И одновременно его сознание стало уплывать, точно покачиваемое на волнах…