От всего этого мне стало слегка нехорошо, и я поспешил отвернуться. А потом и вовсе спустился на пару ступеней вниз.

Как ни странно, очнувшийся пленник не заорал во всю глотку, а лишь тихонько заскулил, и опер вновь взял его в оборот, повторяя при этом одни и те же вопросы. Время от времени он переходил на другой язык и в итоге умудрился выжать из негра несколько отрывистых фраз. Обмозговав услышанное, Кузнецов поднял валявшийся на полу автомат и, не говоря ни слова, прострелил пленнику голову.

—И после этого ты еще будешь утверждать, будто не расист? — неудачно пошутил я, и федерал ожег меня недобрым взглядом.

—Цвет кожи не важен, — заявил он, закидывая за спину ранец. — Важно наличие у объекта нужной информации.

Это ты ненавидишь всех переселенцев без разбору, а я к каждому отношусь как к личности. Ну и кто из нас расист?

—Уж точно не я. Я ненавижу определенную социальную общность — переселенцев. А уж негр это, араб или какой-нибудь итальянец мне абсолютно без разницы.

—А если переселенец просто спасал свою жизнь и не причинил местным жителям никакого вреда? — Опер первым спустился на пролет между третьим и четвертым этажами и взмахом руки разрешил мне спуститься следом. — Пошли!

—Как показывает практика, так не бывает. — Я догнал его и ухмыльнулся: — По крайней мере, у нас. Но если встречу такого, убивать не стану. Даже из-за нужной информации…

—Ну, тогда ты еще не безнадежен, — вернул мне усмешку Кузнецов, беря на прицел лестничную площадку третьего этажа. — Чисто.

—Стой! — всполошился вдруг я. — А мои вещи?

—Потом вернемся.

—А бронежилет?

—Нет времени! — отрезал настороженно спускавшийся по лестнице федерал.

—В смысле? — удивился я. — Зверь сказал что-то важное? Сколько их осталось?

—Без понятия, — поморщился Кузнецов. — Но нас надо было или захватить, или задержать здесь на час-пол-тора. Думаю, бандиты уже взламывают хранилище.

—А ты ничего не перепутал? Нет, я понимаю, вы все там в Агентстве полиглоты, но он точно именно это в виду имел?

—Именно это, — уверенно заявил опер. — Пусть у меня и ограниченный словарный запас, но допрос провести могу. Ни про девушку, ни про своих подельников он ничего не сказал. Только про полтора часа.

—Странной они какой-то дурью закинулись.

—Не то слово, — искоса глянул на меня Кузнецов и остановился у входной двери. — Соберись, нам надо прорваться к кораблю.

—И какой план? — Я несколько раз глубоко вздохнул и совершенно некстати порадовался тому, что не стал возвращаться за бронежилетом. Надоела уже эта тяжесть. Устал. Но если словлю пулю — будет нехорошо. Так что радоваться тут особо нечему.