Ухватив за ворот, я втащил опера к себе, а мгновенье спустя чуть не полетел на пол, когда вокруг моей лодыжки обвилось проскользнувшее вслед за федералом щупальце. Федерал немедленно полоснул по нему кинжалом, но стало лишь хуже. Судорожно сжавшаяся конечность таившегося в темноте чудовища еще сильнее стиснула голень и повалила меня с ног.

Понимая, что буквально через несколько мгновений меня выдернут наружу, я судорожно вцепился в какую-то трубу, а Кузнецов мощным пинком вышиб шлакоблок, удерживавший лист заплаты в отогнутом положении. Упругий металл немедленно вернулся на место, попутно начисто обрубив пытавшееся оторвать мне ступню щупальце неведомой твари.

—Что это за гадость?! — Меня едва не вырвало, стоило лишь дотронуться до обвившей лодыжку конечности оставшегося за перегородкой чудовища. — Воняет-то как!

—Срежь, — посоветовал опер и вернул кинжал. — И быстрее, надо убираться отсюда.

—Да уж понятное дело!

Я принялся кромсать едва не оторвавшее мне ступню щупальце, на ощупь напоминавшее заполненный загустевшим желе резиновый шланг, а федерал поднял над головой карандаш химического светильника и огляделся по сторонам.

Как оказалось, мы попали в какой-то узкий проход, вдоль одной стены и низкого потолка которого тянулись трубы и кабели, время от времени уходившие за внешнюю перегородку. Полметра в ширину, два в высоту — особо не разгуляешься. И совершенно непонятно, как отсюда выбираться. Тут даже никаких источников искусственного освещения не предусмотрено, не то что дверей. Радует одно: проход тянется в обе стороны и, по крайней мере, у нас имеется возможность убраться подальше от не шибко качественно приваренного листа железа, прежде чем его выбьет бесновавшаяся за перегородкой тварь.

—Стой, а где мой автомат и ранец? — забеспокоился вдруг Кузнецов.

—Ты у меня спрашиваешь? — удивился я, пытаясь вытереть покрывавшую ладони слизь о многострадальные джинсы.

—А твой где?

—Патроны кончились.

—Ты совсем идиот?! — взбеленился федерал. — Ты не понимаешь, что наделал? По твоей милости мы остались без оружия!

—Почему — по моей?

—А кто должен был взять вещи, пока я отгибал этот гребаный лист? Так сложно было мозгами пошевелить?! Что нам теперь делать? А?!

—Для начала перестать орать. — Я поднялся с пола, и опер немедленно ухватил меня за грудки и весьма ощутимо встряхнул.

—Такой умный, да? — оскалился окончательно разъяренный Кузнецов. — Ты действительно не понимаешь, что натворил и какие могут быть последствия?!

—При чем здесь последствия? Не надо с больной головы на здоровую перекладывать!